— Кроме того, — невозмутимо продолжил заместитель, — на тожественное заседание, посвященное восемнадцатилетней годовщине отдела, вы пришли не как все, в мундире или костюме, а в красной футболке и в кедах!
— Прошу прощения, кеды не производят уже лет двадцать. Это были кроссовки «адидас».
— Это не имеет значения. В документе исправим на «в спортивной обуви»! Второе: когда к нам залетела летучая мышь и висела на потолке.
— Под потолком, — перебил его Сташевский. — Давайте-ка хоть немного позаботимся о чистоте польского языка.
— Неважно! Так вот, когда эта летучая мышь там висела, вы снизу прицепили табличку с надписью: «Бэтмен! Только ты являешься последней надеждой полиции!»
— Прошу прощения, но табличку я прикрепил в своем кабинете.
Славек издевался на всю катушку. Как и в любом государственном учреждении, специалисты не были нужны. Нужны были только лояльные и пассивные.
— Неважно. Даже телевидение приехало и все это сфотографировало для кино. Вы сделали нас смешными!
— Да что вы, — уже откровенно издевался Сташевский. — Словно Рейтан я защищал двери вашего кабинета[107] .
К счастью, заместитель коменданта не понял.
— А кроме того, от вас частенько попахивало спиртным! О! Даже сейчас слышу!
— А вот это как раз и невозможно. — Сташевский склонился над столом начальника и понюхал. — А ведь правда, водкой в этом помещении несет.
— Ох, простите, — вырвалось у заместителя коменданта. Он инстинктивно прикрыл рот. — Сегодня была официальная встреча. Так что пришлось немножечко…
— То есть, вы напились в тринадцать ноль-ноль, в соответствии с кодексом Ярузельского[108]?
— Прошу прощения! А что касается вас лично, то у меня есть еще одна претензия!
— Слушаю.
— К вам обратился потерпевший, крестьянин. И положил вам на столе мертвую курицу! А вы даже и не глянули!
Сташевский хохотал в душе.
— Мне следовало спеть реквием?
— При виде покойной вы сказали: «Убойный отдел этажом выше», — выложил заместитель козырный аргумент. — А ведь этим потерпевшим был родственник коменданта!!!
— Я все понял, — сказал Сташевский. — Моя должность нужна вам, чтобы повысить Южвяка. Вам следует поменять название с полицейского управления на «семейное управление».
— Я вижу, что дальнейший разговор с вами никакого смысла не имеет. Сдайте оружие на склад, а мне — значок. Как я уже говорил, разойдемся мирно. Трехмесячное выходное пособие, отпускные, тринадцатая зарплата… Все ваше.
Как же, как же, подумал Сташевский. А сказал только следующее:
— У меня три награды лучшего следователя. Я решил дело, ради которого гибли офицеры, работающие в этом здании, начиная с тридцатых голов. У меня на крючке профессиональный убийца, который застрелил премьера Швеции, семью Ярошевичей и генерала Папалу. — Он сделал драматическую паузу, а потом одарил собеседника широкой улыбкой. — Я знаю, что работал в учреждении, называемом…
Заместитель коменданта тут же перебил его.
— Это все замечательно. Только у Южвяка целых одиннадцать наград.
— За тех краденых шавок, которых он нашел? — издевался Сташевский. — Или же за ученую работу «Как переходить улицу по подземному переходу»?
— Прошу не препятствовать. Отдайте диски с данными, которые находятся у вас.
Сташевский незаметно проверил, находится ли коробочка в кармане штанов. Та была на месте.
— Да вот, задевались куда-то. Но при случае как-нибудь найду. А если не я, то найдет Южвяк.
И он снова широко усмехнулся. Словно в американском кино, Славек выложил на стол пистолет и значок. Просто-напросто, ему не хотелось идти на склад. Он вышел, старательно закрыв за собой дверь.
Снова эта чертова лестница. Недолгий проход по коридору. Уборщицы глядели на Сташевского исподлобья. Слухи в управлении расходились молниеносно. Во взгляде женщин он чувствовал презрение. Тогда он громко хлопнул дверью своего кабинета. А точнее — уже кабинета Южвяка. Много вещей у него не было. Несколько картинок на стене, полтонны гильз из тира, но их Славек как раз решил оставить. Несколько писем от девушек, но их он тоже решил, скорее, не забирать. Порвал и бросил в корзину для мусора. Две дешевые авторучки. Блокнотик. Тоже порвал. Ничего важного. Часы в фирменной упаковке — награда от тогдашнего коменданта, когда сам он только начинал. Тоже бросил в корзину. Дипломы, награды, старые, поломанные
