С этой мыслью совершила обход вверенной мне территории, подвалов и пленников не нашла, зато обнаружила книги на втором этаже в трех закрытых белой тканью стеллажах, выбрала историю о приключении ковбоев на Диком западе, и с книгой устроилась на кровати, намереваясь провести день за чтением. Делать что-либо еще смысла не было – дом не мой, жить в нем долго я все равно не буду, в город выходить незачем, еды… Ем я мало, а там еще помидоры остались и мясо, может, на ужин съем. В обед спускаться на кухню было откровенно лень, я повернулась на другой бок и продолжила читать, книжка попалась очень увлекательная.
К вечеру, когда я уже подумывала о том, чтобы перекусить, внизу раздалось раздраженное:
– Маделин!
Я замерла, осознав, что это Роутег вернулся.
Но затем прозвучал голос Кела:
– Она практически ничего не ела, в холодильнике все продукты, которые я принес, остались, и в город не выходила.
Он не успел договорить, как промчавшийся по лестнице и ударом ноги распахнувший двери в комнату влетел взбешенный Роутег. Увидел меня, резко выдохнул «Жива!» и вот после этого прошипел:
– Убью!
– За что? – резонно спросила я, внутренне сжавшись.
Роутег промолчал, испепеляя меня взглядом. Я так поняла, что он или не нашелся, что ответить, или собирался выдать основательную тираду, но не успел – следом за разъяренным хозяином дома поднялся Кел.
Он приветливо кивнул мне и поинтересовался:
– Что читаешь?
– Историю про ковбоев, – ответила, настороженно глядя на Роутега.
– Ты чего ничего не ела? – продолжил он.
– Не хотелось, – ответила вполне искренне.
– Слушай, Мадди, мы, бывает, по неделям пропадать можем, когда уходим в Изнанку, ты вот так же будешь сидеть в доме, не выходя в город и голодая, или это способ суицида такой замысловатый?
Я отрицательно покачала головой. Уже не первый раз слышу про Изнанку, интересно, что же это такое.
– Спускайся на кухню, так и быть, покормлю тебя своим коронным блюдом, – сказал Кел и вышел.
Роутег остался. Несколько секунд смотрел на меня, настороженно следящую за каждым его движением, затем демонстративно сложил руки на груди, будто намекая, что не собирается меня трогать, усмехнулся и произнес:
– Вчера был какой-то важный день?
– Почему ты спрашиваешь? – Я села на кровати, прикрывая одеялом ноги, потому что неимоверным образом под взглядом Роутега ощущала себя голой, будучи при этом в майке и шортах.
– В Долину пытались проникнуть. Очень старательно, – сообщил Повелитель Истэка.
И он продолжал вопросительно смотреть на меня.
Отвечать совершенно не хотелось, но, судя по взгляду Роутега, он не собирался выходить отсюда до тех пор, пока не услышит ответ. Опустив глаза, тихо сказала:
– Вчера был день моего рождения.
– Хм, – восклицание с некоторой долей удивления. А затем, рассмеявшись, Повелитель Истэка добавил: – Судя по вчерашней активности Волков, Вихо явно стремился преподнести себя в подарок.
Все так же глядя в пол, мрачно выдохнула:
– Именно так… причем в излюбленной позе оборотней.
Роутег отреагировал молчанием. Я испуганно посмотрела на него и увидела выражение полнейшего недоумения на его лице.
– Излюбленной позе оборотней? – переспросил Повелитель. – Это как?
Я бы подумала, что он издевается, но Роутег был предельно честным в эмоциях, и вот то, что я видела сейчас, было точно удивлением. Прикрывшись одеялом вообще до груди, мрачно спросила:
– Ты не знаешь об излюбленной позе оборотней?
Глубоко вдохнув, Роутег медленно выдохнул, странно глядя на меня и словно успокаиваясь, а затем сказал:
– Маделин, не совсем понимаю, о чем ты, но если о сексе, то я тебя уверяю – излюбленных поз нет. В сексе вообще хороши все позы разом и по отдельности.
Я смотрела на него широко распахнутыми глазами и не могла понять, он шутит или прикалывается или еще что-то? После всех слов Вихо сказанное Роутегом просто ни в какие рамки не укладывалось. И вот, несмотря на то что тема была очень и очень скользкая, а под раздевающим взглядом оборотня я
