вечность с тех пор, как она в последний раз что-то читала. Значки никак не хотели соединяться вместе. Когда слово, наконец, кристаллизовалось, она увидела, что это всего лишь ее имя.
– Эйприл, – прошептала она. Больше там ничего не было.
Прежде чем спустить сундук вниз, они с Реми должны были вылезти из металлического контейнера. Почему их туда поместили? В порядке наказания? Но что они такого сделали? Капельницы и катетеры свидетельствовали о том, что они пробыли без сознания не одну ночь, а скованность в суставах и витающий в воздухе запах смерти – возможно, исходящий от их собственной плоти – намекали на то, что они провели там больше недели. Сказать точнее было невозможно.
– Осторожнее! – сказал Реми, когда Эйприл стала снимать ленту, которая охватывала ее руку и удерживала на месте трубку. Лента просто порвалась. Неужели их содержали здесь дольше, чем может выдержать клейкое вещество? Мысль об этом была мимолетной и слишком нереальной, чтобы ее обдумывать.
– Что там у тебя вокруг шеи? – спросил Реми.
Эйприл похлопала себя по груди. Взглянув на тонкую нить, обвившуюся вокруг ее шеи, она обнаружила свисающий с нее ключ. Эйприл чувствовала его и раньше, но тогда она находилась в невменяемом состоянии. Снова посмотрев на сундук, она увидела там замок из тусклого серебра, свисающий с края словно летучая мышь.
– Это послание, – сказала Эйприл, смутно понимая, что ключ, сундук и ее имя должны быть как-то связаны. – Помоги мне выбраться.
Она очень надеялась на то, что в этом сундуке есть какая-то еда. Желудок сводило судорогой от сильнейшего голода. Реми помог ей удалить капельницу и извлечь катетер, затем она помогла ему. На руку упала капля пурпурной крови, из катетера вытекла струйка жидкости. Удерживаясь за металлическую крышку, Эйприл поднялась на ноги, качаясь, немного постояла, затем подняла руку и дотронулась до большого пластмассового сундука.
Он был подвешен прямо у них над головами, где они могли увидеть его сразу после пробуждения. По спине пробежал холодок. Тот, кто поместил их сюда, знал, что они очнутся сами, что здесь не будет никого, чтобы им помочь, объяснить ситуацию, подать ключ или сказать, чтобы они заглянули в сундук. Вот откуда краска, нить, контейнер, открывающийся сам по себе. Их бросили? Их подвергли наказанию? Откуда-то она знала, что ее сестра с этим связана. Сестра, которая привела их в эту гору и заперла в еще более тесных пределах.
Реми с трудом поднялся на ноги, пыхтя от усилий, хотя он должен был всего-навсего встать. Он окинул взглядом помещение.
– Похоже на хранилище всякого барахла, – прошептал он голосом шершавым, как наждачная бумага.
– Или на мастерскую, – сказала Эйприл. «
– Ужасная жажда, – сказал Реми. – Такое ощущение, что я пробыл без сознания не один день.
– Помоги мне удержать его на месте. Я думаю… У меня такое чувство, что это от Трейси.
– От твоей сестры? – Ухватившись за Эйприл, Реми протянул вверх руку, чтобы удержать качающийся сундук. – Почему ты так думаешь? Что они с нами сделали?
– Не знаю, – высвободив узел, сказала Эйприл. Она держала в руках конец веревки, переброшенной через трубу. Веревка была обмотана дважды, обеспечивая достаточно трения, чтобы даже при небольших усилиях удерживать вес контейнера. Опуская большой сундук, Эйприл думала о том, что же на этот раз сделала ее сестра. В свое время она сбежала из дома, чтобы поступить в армию, затем была связана с ЦРУ, ФБР или АНБ – Эйприл всегда их путала – и вот теперь это, в чем бы оно ни заключалось. Тысячи людей заперли внутри горы, а ее с Реми поместили в ящик.
С тяжелым стуком сундук ударился о металлический контейнер, на миг наклонившись на один угол, но затем встал ровно, когда грузовой канат был ослаблен до конца. Эйприл коснулась замка и протянула руку к ключу, висевшему у нее на шее. Петля была слишком маленькой, чтобы стянуть его через голову.
– Застежки нет, – сказал Реми, его пальцы касались ее шеи.
Эйприл обхватила ключ и потянула изо всех своих ничтожных сил.
Нить с треском разорвалась. С помощью ключа Эйприл удалось отпереть замок. Когда она открыла сундук, оттуда раздалось шипение воздуха и глубокий вздох, за которым последовал благоухающий аромат жизни – или, может быть, это с помощью вакуума так удаляли застарелый запах смерти.
Внутри находилась сложенная одежда, на которой лежали жестяные банки, помеченные этикетками с надписью «вода», к каждой из которых были прикреплены флаконы с голубым порошком. Реми взял лежавшую между флаконами записку, и Эйприл сразу узнала почерк. Это был почерк ее сестры. Записка гласила: «Выпей меня».
В сознании Эйприл всплыла фантастическая ассоциация – образ белого кролика. Она была Алисой, пробирающейся сквозь нору в нереальный и ошеломительный мир. Реми особенно не колебался. Оторвав металлический язычок, он открыл банку, сделал глоток воды, затем принялся рассматривать флакон с порошком.
– Думаешь, твоя сестра собирается нам помочь? – спросил Реми. – Или же нас убить?
