Это не выдумки. Все вполне реально. Те, кто нас сделал, пришли оттуда. Мы должны были стать новым поколением людей. Новыми Детьми.
– Меня звать Ева, – добавила Пчелка. – Но я ненавижу свое имя. Мне нравится быть пчелкой. Пчелки жалят.
– Джилл и Нолан из Убежища? – спросил Ишим.
Кэррон, затаив дыхание, смотрела на карту, пытаясь примириться с мыслью, что легенда, в конце концов, может оказаться и правдой.
– Нет. Они не технологи. Они просто там работали, на простой работе. Я не знаю, что случилось. Наверное, кончились деньги. Я думаю, правительству Соглашения больше не нужны Дети Войны. Программу закрыли, а нас должны были уничтожить.
Оторвав глаза от карты, Кэррон посмотрела на Они и тихо проговорила:
– История повторяется.
– Нас украла Марта, та женщина, которая называла себя Джилл. Она говорила, что Барон даст за нас хорошие деньги. Остальных она убила, но Санди, технолог, дала мне карту и сказала, как найти Убежище, куда бы нас ни завезли.
Склонившись над стопкой одеял, Они аккуратно свернул карту.
Тушеное мясо стало выкипать. Кэррон отвернулась от детей, от карты, на которой было отмечено то, о чем до этого и думать было смешно, и принялась накрывать ужин.
Чуть позже, поев свежего мяса и весенней зелени, она стояла над рекой и смотрела, как по темнеющему небу летят сверкающие огни. Подошел Ишим, не делая никаких попыток скрыть свое приближение.
– Мы отвезем их туда, в Убежище? – спросил он.
– «Тарик» принадлежит тебе, – ответила Кэррон и посмотрела Ишиму в глаза. Взглядом же она говорила:
– Мы уже долго ходим по реке, – сказал Ишим. – Вверх и вниз. Уже давно я ничего другого не делал. Плавал и старался забыть то, что было.
– Я тоже, – отозвалась Кэррон, скривив губы в подобие улыбки. – Мне нравится река. Убежище – это всего-навсего мечта, и ничего больше.
– Может, нам пора осесть? – проговорил Ишим, пожимая плечами и делая вид, что не слишком настаивает на этом. – Мы же не можем бросить этих детей. Но если ты не хочешь поехать с ними, можно оставить их в Риа. Мальчишка для своих десяти лет очень смышленый. Он пробьется и сестру вытащит.
Кэррон кивнула и, когда Ишим пошел назад к лагерю, посмотрела на небеса. Потом подошла к самой реке и встала на ее илистую кромку. Влага проникла в ее башмаки; пальцы ног застыли и онемели. Они и Пчелка. Дети – такие же, какой она была сама. Какой она и осталась, хотя и пыталась убежать от себя прежней в самые яркие моменты своей новой жизни.
– Вода, вода, кругом вода, – прошептала она. Наклонившись, зачерпнула ладонью речной ил и, пропуская его через пальцы, ощутила упругую силу земли.
Убежище означало выздоровление, освобождение от безумия, от того, что она носит в голове. Выдумки! О самих Детях Войны стали думать, как о выдумке. Еще одно поколение, и они будут забыты, как забыта история до эпохи Кольца. Все станет легендой – и Архив, и Великие Войны. Не успеет пройти и полувека.
Ишим был прав. Ее просто несло по реке. А теперь у нее есть брат и сестра. И карта. Карта, которая приведет их в страну их мечты.
Кэррон вновь наклонилась, и река смыла ил с ее пальцев.
Может быть, опять пришла пора мечтать?
Тананарив Дью[13]
Тананарив Дью – победитель «American Book Award» и дважды финалист «Bram Stoker Award». Известны ее романы «My Soul to Keep», «The Between», «The Good House» и «Joplin’s Ghost». Ее рассказы публиковались в «Magazine of Fantasy & Science Fiction», в таких антологиях, как «Voices from the Other Side», «Dark Dreams», «Dark Matter» и т. д. Часто работает в соавторстве с мужем, писателем-фантастом Стивеном Барнсом: киносценарии, рассказы и три детективных романа про Теннисона Хардвика, последний из которых (написанный в соавторстве с актером Блэром Андревудом) – «Из Кейптауна с любовью».
