обязана была играть роль хозяйки дома.
— Веселого Рожде… — Я распахнула дверь и захлебнулась собственными словами. Миновало несколько секунд, прежде чем я пришла в себя, и получилось неловко.
— Риццоли? Гм-м-м… — С Рождеством.
Я его не приглашала, и, честно говоря, выглядел он так, словно только что проснулся. Он произнес заторможено и невыразительно:
— С Рождеством, Грейвз. Захватите ваш бейджик. Нам надо ехать.
— С Рождеством, Риццоли. Не хотите ли зайти, не спеша выпить чашку кофе и поболтать? Тут немало копов собралось.
Риццоли устало вздохнул и сунул кулаки в карманы длинного пальто.
— Нет, этого я совсем не хочу. Я хочу вернуться домой, посидеть в гостиной с моей семьей и распаковать подарки. Я до полуночи не спал, собирал первый двухколесный велик для сына. Так надеялся, что удастся посмотреть, как он ему понравится. Но вместо этого я здесь, и моя супруга жутко психует. Так что если вы быстренько возьмете свой бейджик, мы постараемся побыстрее покончить с делами и вернемся к своим праздникам. — Он наконец удосужился смерить меня оценивающим взглядом с головы до ног. — То, что на вас надето, для этого дела вполне сгодится.
Послушать его — так ни для чего другого мой наряд не годился.
Что за черт?
— Если вас никто не уведомил, то я вам напоминаю, Риццоли: я на вас не работаю.
Риццоли извлек одну руку из кармана и устало оперся о стену моего дома. Заглянув в дверь, он заметил в моей гостиной местных полицейских, одни из которых были в форме, а другие — без, и понизил голос до зловещего шепота:
— Позвольте, я вам кое-что растолкую, Грейвз. Известность, которую вы приобрели, спасая мир, сработала как в плюс, так и в минус — для вас. Вас рассматривают как угрозу для определенных кругов в правительстве. Я старался отводить от вас огонь, а вы об этом даже понятия не имели. Но меня уже загоняли — я как пони на детском празднике. И вот теперь я должен либо
Больше всего я предпочитала отсутствие публикаций в прессе и судебных расследований. А я еще гадала, почему такая тишина?
— Это важно? Так важно, что вас вызвали в праздник?
— Если мне не врут, то вам захочется сохранить снимки разлома в своем фотоальбоме, как последнее счастливое воспоминание. — Риццоли ненадолго умолк. — Я не говорил, что вам готовы уплатить вдвое выше вашей обычной ставки? А займет всего-то полчаса, не больше.
Ну что ж… месяц еще не закончился, а мне уже пришла пора платить по счетам. Отлучиться ненадолго с вечеринки — ничего страшного, переживут мои гости. Я оставила дверь открытой.
— Зайдите на минутку. Бейджик у меня наверху.
Риццоли вошел, но из предусмотрительности остался недалеко от входа. Я бегом помчалась вверх по лестнице. Дона крикнула мне вслед:
— Что происходит, Селия?
Я схватила бейджик, лежавший на крышке ювелирной шкатулки, и взяла дорожную сумку. Не стоит куда-либо отправляться без оружия — таков мой принцип. Я спустилась по лестнице, но по пути к выходу резко повернула направо.
— У нас нет времени для прощаний, Грейвз, — строго произнес Риццоли, когда я проскочила мимо него.
Во взгляде Доны я прочла изумление и гнев.
— Куда ты собралась?
Я пожала плечами.
— Все как обычно. Плохие ребята хотят навредить хорошим, а Риццоли хочет бросить меня на линию огня.
Дона встала, подошла к двери и посмотрела на Риццоли в упор.
— Сегодня Рождество, мистер агент ФБР. Видите всех этих людей? Нам тут весело, у нас прекрасное настроение.
— Да, мэм. Я это вижу. Но если вы хотите встретить не только это Рождество, я должен уйти отсюда с мисс Грейвз.
Я почти не сомневалась в том, что он не шутит. Для пущей безопасности я положила в дорожную сумку подарок Гаэтано и захватила подарки Бруно и Крида.
Засовывая их в сумку, я вернулась к Риццоли. Обалдевшие от неожиданности гости проводили меня взглядами. Риццоли указал на подарки:
— Что это такое?
— Если повезет, эти вещи меня уберегут, чтобы я потом смогла вернуться и полакомиться засохшей индейкой.
Да, оставалось только надеяться на это.
