На стенах виднелись более светлые прямоугольники – следы некогда висевших здесь портретов. Все их за исключением одного сняли. С последнего, криво висевшего на одном гвозде, грустно смотрел великий полководец Александр Суворов.
По всему залу на полу и столах стояли деревянные ящики, выкрашенные в защитный цвет. Крышки их были открыты, словно в ящики собирались что-то сложить, но потом передумали. Именно передумали. По всему было видно – времени у тех, кто внес ящики, хватало. По всей видимости, все наиболее ценное отсюда вынесли, оставив лишь мебель. А ящики попросту оказались лишними.
– Это бункер командного пункта, – сказал Аршинов, остановившийся у деревянной рамы на трех ножках в виде львиных лап. – А вот и та штука, где стоял наш глобус. Ты видел что-нибудь подобное, Толян?
– В школе, помнится, были глобусы. Только очень маленькие.
– Я не про глобусы. Здесь все целехонько. Стулья даже под накидками. Думаю, что после Катастрофы здесь никто не бывал. Ты ведь знаешь нашу братву. Если уж до чего дорвутся, унесут все, что может пригодиться, а остальное в щепки разнесут. Эх, да тут жить можно! Умели же вояки строить и оборудовать!
В зал вошли Шаман с Вездеходом. Увидев, что все в сборе, Аршинов решил прочесть товарищам лекцию о правильном устройстве подземных объектов военного назначения. Томский подозревал, что оседлавший любимого конька прапор остановится нескоро, поэтому решил осмотреть комнаты у лестницы.
В первой ничего примечательного не оказалось. Лишь обрывки бумаги на полу да дыры в местах, где что-то крепилось. Томский вернулся в зал, пересек лестницу и толкнул вторую дверь.
А вот тут было на что посмотреть. Паркетный пол. Диван, укрытый белой накидкой. Письменный стол о двух тумбах и даже настольная лампа под зеленым абажуром. Гармонию нарушал только лежащий на полу стул.
Едва взглянув на него, Томский взял автомат наизготовку – рядом со стулом, на слое пыли виднелись следы чьих-то ботинок.
Он обогнул письменный стол. Лежащий на курке палец напрягся. Бункер оказался обитаемым. По крайней мере, один житель в нем был. На корточках, прижавшись к тумбе, сидела женщина. Плечи ее укрывала некогда пестрая, а теперь безнадежно выцветшая шаль. По бледным изображениям цветов рассыпались седые волосы. Длинная черная юбка с бахромой стелилась по паркету. Смуглые, жилистые руки неспешно тасовали колоду засаленных карт.
– Ты кто?
Впрочем, часть ответа Толик знал. Ему доводилось встречать в Полисе цыган, которые иногда примыкали к торговым караванам. Держались группами человек по десять – пятнадцать. Женщины зарабатывали на жизнь гаданием, дети – попрошайничеством. Мужчины-цыгане занимались торговлей, иногда подворовывали, но больше всего запомнились Томскому своей страстью к обмену. Эти смуглые, кудрявые парни с пронзительными черными глазами говорили так убедительно и пылко, что могли всучить черту ключи от ада, а ангелу – запасные крылья.
Толику было известно: представители этого народа отличаются тем, что не могут усидеть на одном месте, как бы хорошо они там себя не чувствовали. Может быть, страсть к кочевой жизни и привела эту цыганку в столь необычное место?
Томский повертел головой по сторонам – если его догадка верна, то в бункере должны быть и другие цыгане. Судя по спокойному голосу Аршинова, продолжавшего рассуждать об ухищрениях защиты от взрывных волн, соплеменников женщины он пока не обнаружил.
Продолжая тасовать свои карты, цыганка подняла голову и улыбнулась Томскому.
– Я – Рада.
– Я тоже, – машинально ответил Толик, но поняв, что женщина просто представилась, а вовсе не выразила свой восторг от встречи, поправился: – Очень приятно. Я – Томский. Со мной друзья, мы…
– Путешествуете. Вернее ищете приключений на свою голову. Иначе как бы вас занесло в это гиблое место?
– А по мне здесь довольно уютно…
– Вот как?
На вид Раде было около пятидесяти. Правильные черты лица носили следы былой красоты, поблекшей, как и шаль, – от возраста, кочевой жизни и прелестей подземного существования. Больше всего поражала улыбка цыганки – ровный ряд белоснежных зубов правильной формы. Как они могли так хорошо сохраниться?
– Раз уютно, то садись, – продолжая приветливо улыбаться, Рада похлопала ладошкой по полу, указывая на место рядом с собой. – Я тебе погадаю. Бесплатно. И не говори, пожалуйста, что не хочешь узнать будущее.
– Почему же. Мне интересно, хотя и страшновато. Вот только предупрежу друзей…
– Не стоит. Их время срывать завесу тайны еще не наступило.
Томский сел. Ситуация была странной, но поведение Рады не внушало опасений. Ладно, пусть остальные продолжают экскурсию. Они еще успеют познакомиться с загадочной обитательницей бункера.
– У тебя странные карты, Рада. Я таких еще не видел.
