– Как улетел? Куда?
Ярим пожал плечами и доверительно сообщил Шадору:
– Как обычно.
– Сейчас? Без увольнительной?
– По спецзаданию! Наверное, от старпома! – Ярим решил прикрыть друга от гнева капитана, тем более что старпом на КА все равно отсутствовал.
– Бринэйнн улетел по заданию Дану? – Рерих озадачился.
– Да! – для пущей убедительности Ярим кивнул. – Разрешите идти, капитан?
– Идите. Если Бринэйнн появится, доложите мне.
– Есть!
Существо кралось по коридору и вздрагивало от каждого шороха. Оно боялось.
Сначала эта жуткая вылазка! Хорошо, что в общей суматохе и неразберихе никто не заметил, как Оно пристроилось в конец вереницы куков и благополучно шмыгнуло обратно в корвет, ещё до того как захлопнулся металлополог. А потом туда втащили кого-то из кадетов внутри покорёженного доспеха, и никто так и не раскусил хитрого манёвра Оно.
Почему оно?
Да потому, что существо до сих пор не определилось – он Оно или она. У него даже имени не было, покамест. Да, сейчас Оно имитировало вузюка, и весьма ловко, на Оный взгляд, справлялось со своей ролью, но понимало, что это ненадолго. Первый же глубинный осмотр и Оно вычислят… Там – на корвете, когда куки возвращались на крейсер и другие надрывали глотки, обсуждая события и ругаясь, существо радовалось, что не полезло с ними в то пекло. Но главная опасность поджидала Оно не в зыбкой пустоте космоса, а на надёжном КА.
Экстренная диспансеризация!
Существо отчётливо понимало, что это значит, и едва двенадцатое звено вызвали в госпиталь, как Оно незаметно слиняло тем же способом, что и раньше. И теперь, скрываясь ото всех, бродило по коридорам наиболее удалённого от командного пункта сектора крейсера – в хвосте.
Здесь тоже размещались посты с одинокими, в основном скучающими или спящими дневальными, из резерва. Поэтому Оно легко наметило себе жертву. Хотя понимало, что рановато ещё, и недостаточно массы, но времени почти не осталось, и у существа не было выбора. Оно, конечно, могло бы развоплотиться и прятаться по вентиляциям, канализациям и… Но опять же! Но… Теперь, когда вещество соприкоснулось с воздухом, Оно утратило способность надолго сохранять субатомную форму без разрушительных последствий. Существу необходимо постоянно имитировать какую-нибудь устойчивую клеточную структуру, чтобы поддерживать в тонусе молекулярные связи. Иначе – полный распад!
«Космический хрен», – как любил говаривать тот симпатичный весельчак – однокукник Оно Тони Колхони. И он существу очень нравился, не то что другие, которых Оно скорее боялось и сторонилось. Хотя Гай тоже всегда был добр к Оно, менялся едой. Но в последние дни так пристально вглядывался в Оно, что Оно начинало его опасаться…
Оно! Оно! Оно!
Если бы существо знало, кто оно и к какому виду относится, всё было бы намного проще. Но пока Оно умело лишь имитировать разных особей, впитывая память и знания других. И Оно, благодаря сообразительности, заложенной в его клетках, нашло выход!
Существо выбрало дежурного помельче и решило не воспроизводить некоторые детали. Например, ту смешную штуку у него между ног… Оно всё равно не понимало её назначения. Абсолютно бесполезная для Оно часть. Только висит, болтается и мешает, как у имитации лашми. Да и уши, пожалуй, не стоит. Прикроются псевдоволосами.
Существо подглядывало из-за угла за сонным дневальным, который только для виду таращился в рапорт. А то вдруг какой офицер из командования нагрянет. Невзначай… И дежурный клевал носом, зевал и периодически задрёмывал, привалившись к переборке или уронив голову на стол.
Оно быстренько скинуло с себя одежду и спрятало её в ближайший трансформаторный люк. Сосредоточилось, стекло лужей на металлический пол и раздвоилось… Благословенно деление!.. Оно делилось впервые, но инстинктивно знало, что разделение – способ выживания. Затем Оно вновь подобралось, уплотнилось. Одна часть сымитировала вузюка, а та, что поменьше и пожиже перевоплотилась в дневального.
Получилась точная, за исключением некоторых фрагментов, но совершенно безмозглая копия. Разум никак не делился! Исходная матрица сосредоточилась в оригинале, и оно управляло своим придатком.
Придаток крадучись приблизился к посту и гаркнул:
«Бу!»
Ничего более страшного и подходящего Оно не придумало.
Задремавший было дежурный вскочил, ошалело уставился на двойника, всё ещё пребывая в плену розовых дрём, и заорал в испуге:
– Ааааааааааа!
