Дейгарка лихорадочно припоминала свои скромные достижения в картографии на уроках географии.
– Дальше, до казарм… или хотя бы до склада… это рядом. Остальное запомню.
Мира даже обиделась. Ей и так дали самую лёгкую часть пути, как дурочке какой-то, а ведь она справилась с навигацией. Однако Тиранна взяла на себя самый сложный маршрут с множеством уровней и переплетённых запутанных ходов. Гаю досталось ни то, ни сё – средней паршивости, с небольшим количеством разветвлений и поворотов, а Мире – в основном всё прямо и прямо. Как было указано на схеме.
Тиранна оценила расстояние.
– Да, это самый короткий путь. Начинайте рисовать. Сколько успеете, потом сопоставим… За работу!
Никто не возражал, посчитав, что это единственный вариант поторопиться. Кое-кто подсмотрел и последовал их примеру. Через пятнадцать минут, подгоняемые зудом в ушах, они выскочили через противоположную арку, на ходу сверяя рисунки. Большего им не позволили.
– Всё отобразили? – уточнила Тиранна на всякий случай, хотя уже, что получилось, то и будет.
– Я – да, – ответил Гай.
– И я, – добавила Мира.
– Тогда поспешим. Найдём где-нибудь по дороге тихое место без толкучки, сложим карты и определимся.
Сразу после построения Шадор отослал Вилиама на мостик, приказал Ка-Дуко следить за порядком, а сам, поманив за собой Дану, отправился в криогенный отсек. Там его ждал только криоинженер, озадаченно застывший перед выдвижным блоком и поглядывающий на шесть криокамер, расположенных в прозрачных восьмигранных ячейках.
– А где доктора? – поинтересовался капитан.
– У себя в лаборатории! – отрапортовал криоинженер, косясь на ара.
– И что они там делают, когда должны быть здесь?
Шадор ещё раньше велел Дор-Гону идти сюда после присяги.
Криоинженер пожал плечами.
– Они связались со мной по рут-кому и передали, что заняты.
– Чем это они таким занимаются?
– Стряхивают… Э-э-э… В смысле встряхивают. По вашему приказу.
– Ладно, – сказал капитан, – обойдёмся без Дор-Гона.
– Теперь вы их уволите? – с замиранием сердца и тайной надеждой, но как бы небрежно осведомился инженер.
– Нет! – отрезал Шадор.
Эризийцы могли позволить себе иногда не выполнять приказы. Таков был уговор.
– Просто ждать не будем. Если с кем-то случится приступ – останется на их совести. Размораживайте.
– Как? Уже? – уточнил криоинженер.
– Немедленно.
– Но без доктора…
– Может, и обойдётся. Вызову, если понадобится. Примчатся как миленькие.
– Так точно, капитан, но я бы сначала советовал взглянуть на это.
Криоинженер выдвинул из ячейки одну из камер и показал на торец. Там красовался обведённый кружком трилистник.
– Смотрите.
Рерих Шадор нахмурился.
– И что с того?
– Это же символ биосферы Кондора. Секретные разработки. Генно-модифицированные…
– Желаете отправиться в расход?
Криоинженер опешил, испуганно оглянулся на невозмутимого и молчаливого Дану, который в ответ сверкнул глазами.
– Н-никак н-нет, капитан.
– Тогда держите язык за зубами и будите их. Но сперва отчитайтесь по текущему состоянию.
– Шесть особей – двое дейгарцев, двое холдейцев, один медианин и один… вернее, одна… – криоинженер глянул по рут-кому в сопроводительные документы, – …кентрийка.
Шадор внутренне напрягся.
– Состояние удовлетворительное, показания датчиков в норме, обмен веществ замедлен, потеря жидкости в процентах…
– Всё! Достаточно. Размораживайте.