отделится от твоих тканей и сползёт. Всего лишь надо подставить контейнер и плотно закрыть крышку. Затем пластиле требуется покой, не менее часа. Иначе эффект снизится, а не прибавится.
– Всё понятно? – уточнил Дор.
Тиранна кивнула и спохватилась:
– А что дальше? Как мне это…
– Элементарно, – ответил Дор. – Приложи массу к щеке. Остальное сделает пластила. Вещество переняло твои биопараметры, и нет нужды повторно вводить его в организм всякий раз. Запомни – два часа! Я установил таймер с регулятором к тебе на комьюните, с учётом прироста времени… И не меньше часа!
– Всё-всё, – заторопился Гон, подталкивая пациентку к выходу из лаборатории и выпроваживая. – Тебе пора в столовую. Бринн мне-мне уже комьюните оборвал, а это было десять минут назад. У тебя ещё двадцать – до конца смены, чтобы успеть пообедать.
Тиранна ушла – оглушённая и растерянная, прижимая к груди банку, а доктора вернулись к прерванному занятию и мензуркам. Какое-то время он-он пили молча и вздыхали. Вопреки прославленной зловредности, Дор-Гон не стали расстраивать бедную девушку рассказами, что всё могло бы сложиться иначе, не пожадничай император денег на лечение для эльскеде. След от бесайреса – не простой ожог или царапина. Здесь обычным биогелем из слизня не обойтись. Но если бы лерийцы вовремя обратились к эризийскому представительству, а иердийка получила бы восстанавливающий препарат в течение стандартной недели, то сейчас на её лице и шрама бы не осталось. Не говоря уж об общей деформации мягких тканей и надкостницы.
«Варвары! Коновалы! Костоломы!»
И доктора быстренько залили профессиональные сожаления изрядной порцией кьянти с мандраго, предварительно взболтав.
Ничего, придётся ей сродниться с пластилой. Тоже неплохой вариант, учитывая обстоятельства и место. А ещё, работая с этим веществом, Дор-Гон всерьёз заподозрили, что ту же вытяжку использовал Конклав для создания полиморфов, но гораздо более усовершенствовав её по связующему компоненту и молекулярному типу.
Основательно набравшись – после восьмой двухсотграммовой мензурки, доктора представили себе иердийку с полиморфом на морде и захихикали…
Тиранна приближалась к столовой как во сне. На автомате прыгнула в коммуникационный колодец, миновала несколько зон, коридоров и, пошатываясь от пережитого шока преображения, брела по сквозной палубе. По ходу поймала себя на том, что норовит уловить своё отражение в зеркальных панелях и других блестящих поверхностях. На смену шоку и неопределённости пришло ликование: «Я снова красивая! Хоть и на два часа… Как сказали доктора? Это лишь начало! Я должна понравиться принцу! Пусть он снова увидит меня прежней… Такой!»
Бринн… Это второе имя? Секретное?.. Бринэйнн… Тиранне вдруг понравилось его звучание – больше, чем Йонан. Бринн! Так обращались к принцу эризийцы. Похоже, они давние знакомые.
Впереди обозначилась широкая арка входа в столовую…
Обед в столовке был в самом разгаре.
«Обжираловка, иначе и не назовёшь, – хмыкнул про себя Макферсон, поглядывая на куков поверх тарелки, где дымилась горка тушёного мяса с овощами.
«Питательный рацион», – Ка-Таго прикидывал, стоит ли взять добавки. Костыли выматывали его покруче любых упражнений, но зато тренировали мышцы рук.
Первый курс уплетал за обе щёки, второй вяло ковырялся вилками в тарелках, а Гай от усталости даже не мог думать и просто глотал.
– А где Тиранна? – встрепенулась Мира, запоздало спохватываясь и окидывая глазами дальние столики, словно надеялась увидеть иердийку в чужом звене. Сегодня в столовой экипаж двенадцатого КуКа старался держаться вместе. В том числе и Хумфа. На вузюка как будто жор напал, он уже сбегал за пятым по счёту подносом и всё схомячил. Заметил это лишь наблюдательный Морони, несмотря на усталость.
«Ну да, а потом из туалета не вылазит», – мелькнуло в голове у булфергца.
В последнее время он ощущал себя личным соглядатаем Хумфы. Поскольку остальным до вузюков не было никакого дела. Мира думала о предстоящем воскресном задании. Кортес – о Мире… Джон о Лже-Джонни, задумчиво щурясь и рассеянно водя ложкой по краю тарелки… А Тиранна…
Тиранна – отсутствовала. Как все уже поняли благодаря вопросу дейгарки.
– Наверное, в медблоке застряла, – лениво заметил Тони, памятуя о том, как легко там завязнуть, в плену у магнитной кушетки. Эризийское ложе! Дьявольская каракатица.
– Надо ей что-нибудь отнести, – спохватилась Мира, шаря глазами по подносу, – а то останется без обеда. С этими медосмотрами… Мы же куки!
«Выручка и поддержка – наше всё», – как говаривал бригадир Ярим, хитровато подмигивая кадетам.
На Мирином подносе почти ничего не осталось. Тогда она вскочила, схватила пакет из-под пончиков и ринулась к трансгрегатору за бутербродами, булочками и шоколадками… И чуть не столкнулась с Ка-Таго, ковыляющим на костыле за второй порцией. Ка-марг замер как пришпиленный, пропуская
