— Сентиментальная ценность, — ответил Никодимус с бесхитростной улыбкой и поправил узкий шнурок своего серого галстука. — Я иногда собираю такого рода артефакты.
На самом деле это был вовсе не галстук. А просто затянутый в петлю кусок старой верёвки... той самой, на которой повесился Иуда, предав Христа, если я, конечно, ничего не путаю. Она делала Никодимуса практически неуязвимым. Не уверен, что ещё кому-то в мире было известно то, что знал я: верёвка не защищала Никодимуса от самой себя. Я почти задушил его ею при нашей последней встрече — отсюда и его погрубевший голос.
Было непохоже, что Грей поверил такому ответу, но это не помешало ему удовлетворится им. Он оглядел комнату и произнес:
— Ну вот. Теперь вы знаете больше, чем раньше. Этого хватит?
— А Тесса? Почему она не хочет, что бы вы гонялись за Граалем? — спросил я.
— Она хочет его себе, конечно, — ответил Никодимус. — Но я разберусь с ней, прежде чем мы начнём. Тут нечего обсуждать. Я даю вам свою личную гарантию.
Грей развёл руками:
— Ну вот, я удовлетворён, — сказал он. — Вязальщик?
Маленький коренастый человек задумчиво прищурился и медленно кивнул.
— Эш?
— Ну, ладно, — ответила Эшер. — Без проблем. Для меня этого пока достаточно.
— Но... — начал я.
Эшер закатила глаза:
— О, не будь таким плаксивым маленьким... — Она повернулась к Вязальщику: — Жлобом?
— Жлобом, — согласился он.
— Не будь таким плаксивым маленьким жлобом, Дрезден, — повторила Эшер. — Я проголодалась.
Чем больше я вынуждал Никодимуса уступать, тем сильнее падал его авторитет. Но чем больше остальные будут защищать его, тем больше влияния ему удастся сохранить. Пора попробовать другой подход.
— И ты тут такая не одна, — обратился я к Эшер и указал на козий загон: — Прежде чем двинуться куда-нибудь, я хочу знать, что истребляет коз.
— Ах, это, — сказал Никодимус.
— Да это.
— Это важно?
Я сердито посмотрел на него.
— Типа того, — сказал я. Затем, подумав немного, продолжил уже громче: — Какую бы большую, уродливую, вонючую и глупую штуку вы здесь ни держали, я думаю, она не из нашей компании. Учитывая нашу цель, я не вижу смысла брать с собой безмозглую гору мышц.
Грей поморщился.
Я почувствовал его почти сразу. Волосы на моём затылке вдруг начали пытаться ползти вверх по голове. Меня почти полностью охватило ощущение чистейшего страха, совершенно инстинктивная реакция на сообщение от моего примитивного заднего мозга: «Крупный хищник пялится на тебя».
— Да уж, вот теперь я привлёк твое внимание, —пробормотал я себе под нос. Затем повысил голос и обратился к Никодимусу: —Дело в том, что Грей прав. Настало время раскрыть детали. Так кто же последний член команды?
—Я вовсе не хотел никого пугать, —сказал Никодимус. — У меня просто несколько иной взгляд на вещи, нежели у вас, детишек. Но я могу понять вашу тревогу.
Чушь. Он прекрасно знал, что делает, подсовывая нам этих коз и позволяя забить этим свои головы. Он с самого начала хотел, чтобы мы знали, что у него есть в рукаве что-то большое, скверное и опасное.
—Если не возражаете, думаю, настало время для знакомства, —сказал Никодимус, обращаясь ко всем сразу.
Сперва я учуял запах, и мой загривок попытался соскользнуть вниз и спрятаться в каком-нибудь укромном месте. Насыщенный, резкий, животный — запах большого зверя в непосредственной близости. Через несколько секунд козы ударились в панику и заметались в загоне, испуганно блея.
—Что за чёрт! —выдохнула Вальмон, тревожно озираясь по сторонам.
Я же не стал вытягивать шею, а лишь напряг своё чародейское чутьё, выискивая в воздухе неуловимые вибрации магической энергии. Мне никогда не удавалось поставить завесу, которая маскировала бы запах. Но то, что я не мог этого сделать, ещё не значило, что это было невозможно. У магии иллюзии есть один большой недостаток — это всё ещё магия. Обладая острым чутьём и зная наверняка, что где-то стоит завеса, вполне можно обнаружить источник магической энергии. Нужно только хорошенько поискать.
