Шли весь вечер и всю ночь, выдерживая скорость в четырнадцать узлов, а утром вышли в расположение ударной группы флота.
Широкий проход к берегу был очищен от мин, и «Эльпидифоры» первыми подошли, носами вклиниваясь в песчаный пляж. 1-й батальон морской пехоты под командованием капитана Бондаря сошел на берег.
В то же самое время гидросамолеты «МТБ-2» и «МДР-6» приводнились на озере Зюджал близ Констанцы, высадив посадочный десант.
Морпехи сразу пошли в атаку, и румыны, услыхав клич «Полундра!», ошалели. Те, кто выжил, всю оставшуюся жизнь вздрагивали при виде мужчин в черном.
Эсминцы «Сердитый» и «Смышленый» первыми ворвались в гавань. Трофеить старый «Мирэшти» не стали, расстреляли его в упор. Несколько канонерок попытались было открыть ответный огонь, но внушительный силуэт линкора в море убавил их прыть.
Десантники с ходу захватили военно-морской штаб и еще парочку стратегических объектов, после чего в городе начался тотальный драп.
Гражданских никто не останавливал, да и военных, впрочем, тоже, а над Констанцей развернулись, заполоскали красные флаги.
Констанца – город не слишком большой, но красивый и древний. Еще во времена скифов здесь стоял эллинский полис, известный как Томис, тот самый, куда гораздо позже сослали Овидия.
Город помнил и базилевсов Византии, и султанов Османской империи.
Правда, роскошный дворец у самого синего моря оказался зданием казино, а при ближайшем рассмотрении экзотичный, «атмосферный» город, где сошлись Запад и Восток, представился грязной дырой…
Разрушать да бомбить весь этот блеск и нищету, запечатленную в камне и кирпиче, Октябрьский не собирался. Да и передний край должен был пройти не здесь, а гораздо западней – по правому берегу Дуная, отрезавшему всю Добруджу[11].
Если посмотреть на карту, то Румыния напоминает толстый кувшин. Так вот, горлышко этого кувшина, выходящее к морю, и есть Добруджа. На севере этого района разливается дунайская дельта – сплошные плавни, болота, озера, протоки и лагуны. Не пройти, не проехать. А на западе протекает широченный Дунай, устремляясь с юга на север, отделяя приморскую Добруджу от остальной Румынии.
Если закрепиться на этих рубежах, то и никаких особых укреплений строить не понадобится. Форсировать Дунай – та еще морока!
От Констанцы к Бухаресту идет шоссе, пересекающее Дунай по Чернаводскому мосту, ниже пролетов которого тянулись трубы нефтепровода. Тянулись потому, что «ДБ-3» обрушили часть моста.
К вечеру 28 июня морпехи заняли аэродром Мамайя, и сюда перебазировались эскадрильи бомбардировщиков и истребителей. На эту дату «Парижская коммуна» в сопровождении двух лидеров и крейсера «Ворошилов» нагрянула на военно-морскую базу Мангалия.
Городишко этот был едва ли не древней Констанцы, а перед войной сюда наведались англичане, вечно вынашивавшие планы «Как нам ослабить Россию». Это они присоветовали румынам выстроить новую военно-морскую базу в Мангалии.
Старая база в Констанце открыта морю, ограждена всего лишь молом, то есть не защищена, что для стоянки боевых кораблей настоящее непотребство.
А вот в Мангалии они были укрыты. Правда, ничего особенного на стоянках краснофлотцы не заметили. Здесь почивали старые торпедоносцы, еще австро-венгерской постройки – «Вифор», «Вартей», «Вижеле» и «Змеул». Тут же притулилась канонерка «Капитан Димитреску».
Сопротивления они не оказали, а штатские стали прятаться, напуганные «свирепыми большевиками», которые, как всем известно, хлещут водку и закусывают младенцами.
Ночью на 29-е вернулись «Эльпидифоры», перебросив в Констанцу части 116-й дивизии 7-го стрелкового корпуса. Транспорт «Армения» высадил сразу полк – 1-й Черноморский ПМП[12] из Одессы под командованием подполковника Осипова.
Морская пехота при поддержке истребителей «И-16», «И-153» и «Як-1» заняла Овидиу, что неподалеку от Мамайи, а три стрелковых батальона выдвинулись из Констанцы в направлении Басараби[13], где столкнулись с частями 8-й кавалерийской бригады из 3-й румынской армии. Завязался бой.
Против морпехов выступал 3-й полк каларашей[14], где кроме обычных кавалерийских эскадронов присутствовал тяжелый эскадрон, вооруженный шестнадцатью минометами, дюжиной станковых пулеметов и четырьмя 75-миллиметровыми пушками.
Поговаривали, что в румынской кавалерии, в отличие от пехоты, царит дисциплина. Верно, дисциплина была, но она не спасла каларашей от поражения. Даже три легких танка «Шкода» не переломили ситуацию.
С криком «Полундра!» моряки-черноморцы забросали танки гранатами и бутылками с зажигательной смесью, а кавалерию встретили очередями из «Дегтяревых».
Морпехам здорово помогли пилоты на «И-16». Старенькие истребители, да удаленькие – две крыльевые 20-миллиметровые пушки ШВАК, не считая пулеметов, плюс шесть реактивных снарядов РС-82 делали «ишачок» весьма зубастым зверьком.
И когда эскадрилья «И-16» обстреляла колонну 4-го полка рошиорей и конно-артиллерийского полка, а после запустили эрэсы, кони и люди разбежались.
В отличие от множества полков, которые на марше расстреливались «Мессершмиттами», десантники с морпехами продвигались под защитой 37-
