Андуевский хмыкнул, взял книжонку в руки, полистал:
– Сколько заплатил?
– Буренку отдал, – сокрушенно вздохнул мужичонка.
– Буре-онку! – протянул Андуевский. Выдвинув ящик стола, он достал курительную трубку и начал не спеша набивать ее табаком, который по щепотке выуживал из недр того же ящика. Вольдемар тоскливо смотрел на этот процесс и не решался говорить.
Андуевский не спеша раскурил трубку, вышел на балкон, постоял там немного, вернулся в комнату и спросил:
– Значит, две недели еда в рот не лезет?
Мужичонка покраснел, кивнул и потупил взор. Андуевский вытряхнул пепел из трубки на клочок газеты, аккуратно завернул и протянул мужичку:
– Разведешь теплой водой на две клизмы – утром и после обеда.
Вольдемар закивал, взял пакетик и вопросительно уставился на книжку.
– Книжку оставлю себе. Буренку все равно не вернешь. В понедельник жду на семинары. Неуч.
Вольдемар начал мелко-мелко кланяться, поспешно отступая к двери, и наткнулся спиной на входящего Якимовича. Подскочив от неожиданности на полметра, мужичонка зыркнул на Якимовича и, не говоря ни слова, вывалился за дверь.
Поставив на стол бутыль с кефиром, Якимович поинтересовался:
– Что за субъект?
– Понимаешь, Мотя, – не спеша начал Андуевский, сосредоточенно нагревая страницу Вольдемаровой книги зажигалкой, – субъект сам по себе неинтереснейший. Прямо скажем, скучный субъект. Обязали его мои семинары посещать – с целью повышения квалификации. А чего ее повышать, когда квалификации у него нет!
– То есть как нет? – не понял Якимович.
– Ну, так – нет. Чистый лист бумаги в плане общественно-полезного труда. Запущенный случай. И так у него организм, понимаешь, устроен – что на генетическом уровне сопротивляется любой попытке привить ему работоспособность.
– Вот это да! – восхитился Якимович. – И что происходит?
– Ну что происходит… есть вот не может вторую неделю. Книжонку выменял с целью меня нейтрализовать как агрессора.
– Что за книжонка?
– «Нейролингвистическое программирование».
– Чего это?
– Да ничего особенного, тупиковая ветвь эволюции. Потом на досуге расскажу. Дело не в том, книжка-то двойная! Оч-чень, очень любопытный экземпляр.
С этими словами Андуевский разложил книжку на столе и ткнул пальцем в страницу, которую нагревал:
– Видал?
Якимович придвинулся поближе. Печатный текст на странице сильно побледнел, а сквозь него яркими синими буквами проступил рукописный: «Самую простую водку передвоить на сухих лимонных корках и этой перегнанной водки налить
– Ну, дела! – присвистнул Якимович.
– Да-а, – с нежностью погладил книжку Андуевский, – мощный вклад внес Вольдемар в мою коллекцию рецептов!
Якимович налил в стакан кефир, отхлебнул и поинтересовался:
– А что ты с ним делать будешь?
– С Вольдемаром? Ну, что… прививать ему насильно трудовую ответственность – бессмысленно. Будем менять мотивации.
– Чего-чего? – не понял Якимович.
– Да так, – уклонился Андуевский. – Клин клином вышибать, Вольдемар ведь тоже тупиковая ветвь эволюции.
Якимович подозрительно уставился на книжонку, потянул ее к себе, аккуратно закрыл и спросил:
– Лев Николаич, а ты, случаем, не опробовал уже новый рецептец?
– А что? – встрепенулся Андуевский.
– Ты водку от содержания книжки профильтровал?
Андуевский неопределенно пожал плечами.
– То-то я смотрю: трудовая ответственность, мотивации. Понабрался. Чем этот Вольдемар занимается?
