– Значит, теперь ты согласен, что мы овцы, лезущие в пасть к ликантропам? – спросила она, откусывая. Хлеб оказался слегка черствым, зато сыр был зрелый, щедро отдающий весь накопленный за сезон вкус. Рот наполнился слюной.
– Мы не лезем, Фран, нас толкнули.
– Думаешь, Дейдре нас подставила? – Франческа откусила еще.
– Может быть, – запивая водой сыр, кивнул Сайрус. – А может, кто-то другой.
Франческа поспешно дожевала лепешку.
– Слишком уж несоразмерные усилия, чтобы намекнуть свежеиспеченному клирику и не самому высокопоставленному иерофанту о грядущей попытке политеизма поднять голову.
– Не надо метафор, Фран, – устало попросил Сайрус. – Давай попроще.
– Хорошо. – Она проглотила еще кусок. – О назревающей второй гражданской, пропади она пропадом. И все равно непонятно. Зачем городить такой огород, чтобы натолкнуть нас на догадку? И что нам теперь с этой догадкой делать?
Сайрус прицепил вуаль.
– Не знаю. Но Дейдре не ошиблась насчет меня – я действительно о происходящем в Авиле понятия не имел. Так что можешь убрать свою треклятую удавку. – Он похлопал по груди. – Теперь мы в одной лодке.
– Да? – Франческа скатала еще лепешку. – И давно ли?
Откусив очередной кусок, она посмотрела прямо в карие глаза Сайруса. Как же мешает эта его неизменная вуаль – поди пойми, хмурится он, улыбается или ухмыляется.
– Я иерофант и остроземец, – начал Сайрус, выдержав взгляд Франчески. – Разве я могу остаться в стороне, не пытаясь предотвратить вторую гражданскую? Я влип точно так же, как и ты.
Франческа не сомневалась в его искренности, и все же… Что-то он недоговаривает.
– В каком смысле «как и я»?
– Дейдре сказала, что я понадобился Тайфону как прикрытие? Как не подозревающий о происходящем?
Франческа кивнула.
– Она имела в виду зреющий в городе бунт, о котором я действительно ни сном ни духом. Это сейчас я состою небесным дозорным при канонистке Кейле, но ведь последние три года я служил под началом капитанов, назначаемых Небесным двором. Нигде, ни в Остродеревье, ни в королевском флоте, я не слышал, что Кейла собирается восстать. Так зачем прикрываться иерофантом-роялистом, преданным Селесте, у которого даже мысли не возникает о нависшей над городом угрозе? Что это за прикрытие такое?
Франческа наконец поняла, к чему он ведет.
– Как истый монотеист, ты должен усыпить подозрения других монотеистов, – подытожила она и отпила из кружки. Вода оказалась холодной и вкусной. – Политическая дымовая завеса.
– Именно. – Сайрус рассеянно коснулся ее руки. Франческа отодвинулась. Сайрус, опомнившись, убрал руку. – Но… перейдя дорогу политеистам, я рискую оказаться их мишенью и первой жертвой грядущей гражданской войны. Если не проявлю осторожность.
– Прелестно, – хмыкнула Франческа и положила лепешку. – Дай угадаю, значит, теперь ты хочешь метнуться к вышестоящим верноподданным Селесты и выложить им свои подозрения?
Сайрус покачал головой.
– Я не могу выдвигать обвинения без доказательств. Поэтому и говорю, что, как и ты, увяз по уши. Мой долг – выяснить, что здесь происходит, и доложить Небесному двору, чтобы…
– Не упустить удачную возможность выслужиться и стать капитаном, – усмехнулась Франческа.
– Что? – недоуменно заморгал Сайрус.
– Ты ведь сам рассказывал, какая у вас суровая конкуренция. Что кораблей мало, а капитаны живут долго… Без связей при Небесном дворе или особых заслуг кандидат в капитаны может своего корабля сто лет ждать. Но если ты, – она подбавила официоза в голос, – представишь Небесному двору доказательства назревающего бунта, то мгновенно окажешься на особом счету.
Сайрус скрестил руки на груди.
– Такие мысли у меня тоже мелькали, не скрою. Но главное сейчас не это.
– Разумеется. Ты просто хочешь сделать правильный выбор, – подмигнула Франческа. – А кто, скажи на милость, хочет сделать неправильный? Но объединиться со мной ты решил вовсе не поэтому. Пламя небесное, Сайрус, тебе просто некуда от меня деться, поскольку я держу на крючке твое сердце. Назови мне хоть один более весомый повод для сотрудничества.
– Досадить тебе своим присутствием, – глухо буркнул он.
– Так и знала! – от души рассмеялась Франческа.
