— Шесть, четыре, пятнадцать, один, Пумба, упреждение десять метров.
В ту же секунду десятью метрами впереди возник Пумба — точная копия настоящего.
— Ух ты! — восхитился оригинал.
— Двенадцать, два, поворот, — сказал Славик.
Изображение повернулось и помахало рукой.
— Забой! — сказал Штырь и ускорился, пытаясь догнать фантома.
— Такой пгибамбас у Тимки был, — сообщил Ганя. — У Тимки, котогый из двести шестнадцатой. Ну котогый тепегь в Питеге учится.
— Я его Тимке и делал, — сказал Славик пренебрежительно. — Тот репроектор — так себе, только и может, что фантомы хозяина вдоль трассы пускать. А у этого память на триста тысяч видеообразов, гибкая система управления, система считывания. Я только командные сенсоры на скаф вывести не успел, зато на шлем камеру-трехмерку приделал, могу записывать и тут же транслировать.
— Чо-то я не врулился, зачем тебе на матче эта хрень? — Пумба наморщил лоб.
— Я тоже, — поддержал его Марек. — В чем интрига, братан?
— Увидите… — Славик загадочно улыбнулся. — Не форсируйте, пацаны.
— Эй, Пряник, — позвал глазастый Штырь, — ты вроде про стадион спрашивал…
С определенного расстояния и в определенном ракурсе орбитальный стадион имени первого спонсора чемпионатов ИНХаэЛ Антонио Санчеса походит на большой одуванчик, летящий под куполом параплана. Когда приближаешься, сходство пропадает: пушистая головка быстро превращается в сферу игрового поля, окруженную сетью зрительских трибун, а параплан — в гигантский противосолнечный щит. Становятся видны решетчатые фермы шпангоутов, полярные шапки комментаторских кабин, раздевалок, технических отсеков, и тогда ни у кого язык не повернется назвать крупнейший из заатмосферных стадионов одуванчиком.
Первым делом вновь прибывшие настроили свои переговорники на местный диапазон и подключили селекторы сигнала. Многотысячный гомон трибун сразу ушел на задний план, зато сочный бас диктора Перфильева вылез на передний.
— Итак, уважаемые любители спорта, — гудел комментатор, — приветствую вас от лица спонсоров Интернациональной Холоубольной Лиги, устроителей ежегодных игр на кубок имени Алексея Леонова, первого человека, вышедшего в открытое космическое пространство. Пользуясь тем, что до начала нашего четвертьфинального матча остается еще десять минут, разрешите представить вам составы играющих команд. Спешу напомнить, что сегодня встречаются Челябинский «Реактор» и «Астрохимик» с Ганимеда. В воротах «Реактора» Станислав Гжечек, сегодня он основной голкипер. Первая семерка: Алексей Морозов — номер двенадцать, Сергей Васильев — номер четыре, он же капитан команды, номер восемнадцать — Юкка Силайнен, номер двадцать два…
У входа в сектор D полисмент с сержантскими нашивками на форменном скафандре сумрачно оглядел сине-красные шарфики с эмблемой «Реактора» и отправил ребят к сектору L. Пришлось облетать половину станции, зато места достались просто атомные, почти за самыми воротами, где восемь широких бортиков, меридианами опоясывающих игровую пустоту, собираются прозрачным соцветием.
Славик пристегнулся к креслу между Пряником и Пумбой и осмотрелся. Диспозиция была, на его взгляд, не самая шикарная, но скамейка запасных «Астрохимика» просматривалась отсюда довольно неплохо. Славик потер руки и огляделся. Справа через пять или шесть рядов, за прозрачной, хлипкой на вид перегородкой соседнего сектора махали желто-зелеными флажками болельщики «Астрохимика». Пусть себе машут. Славик чуть приглушил канал комментаторов.
— Эй, пацаны, — сказал Ганя, висевший за спиной Пумбы, — я тут заганее пгетупгежу: вы Аньке не говогите, что мы на матч ходили.
— А что так? — Марек моментально сделал стойку: хлебом не корми — дай поехидничать.
— Она со мной пгосилась, а я совгал, что билетов нет.
— Он боится девушку потерять, — развеселился Марек.
— Правильно, что не взял, — одобрил Пумба. — А спросит, так и скажи прямо: нехрен бабе на пустоболе делать.
— Пумба, тебя слушать срамно. — Марек напустил на себя серьезный вид. — Ганс столько искал девушку с именем без рычащих… У него ж с Магинами и Игинами никаких шансов.
— Иди ты к попу, пгидугок! — Ганя попробовал дотянуться до Марека, но через Штыря в толстом скафандре это плохо получилось. — Гонишь тут, а у самого отгодясь девчонки не было!
«Хорошо бы устроить чек-ап до начала матча», — думал Славик, вполуха слушая веселую болтовню приятелей. Сейчас, пожалуй, самое время. Он отыскал глазами черлидинг-гроуп. Девчонки в веселых желто-зеленых скафандрах с пышными юбочками, размахивая святящимися метелками, изображали в центре стадиона какую-то сложную танцевальную композицию.
— Куда пялишься, Славян? — Пумба дружески боднул соседа шлемом.
— Тихо ты. Хочу проектор опробовать, — сказал Славик. — Видишь девчонок в центре поля? Сейчас я туда картинку отправлю.
