— Сестру ищу, — сообщил я. — Она говорила, что живет в вашем доме, квартира одиннадцать. Стучал, стучал — никто не открывает. Даже не знаю, что делать…
— Ой, так вы опоздали, ваша сестра уже месяц как съехала. Неужели, вас не поставила в известность?
— В том-то и дело, что нет, — грустно произнес я. — Мы были в неладах и редко общались. Я даже забыл, как она выглядит.
— Ай-яй-яй, — покачала головой женщина. — Что же вы так с сестрой-то?
— Что поделаешь — такова жизнь. Пришел, чтобы помириться, а она адрес сменила. Может, знаете, куда могла переехать?
Женщина вздохнула:
— К сожалению, нет. Мы почти не разговаривали. Ваша сестра жила очень замкнуто. Мужчин не приводила. Иногда исчезала на недельку-другую, потом снова возвращалась.
— Ну, а как она, не поправилась? — спросил я, пытаясь узнать хоть какие-нибудь приметы внешности мнимой сестры.
— Да нет, — засмеялась хозяйка кошки. — Как была худой словно спичка, так спичкой и осталась. Что она кушала-то?
— Да почитай почти ничего не ела, все голодом себя морила. Вычитала из модных газет и журналов, что современная женщина должна быть стройной и постоянно сидела на диетах.
— Бедненькая, — с жалостью протянула собеседница. — Так ведь и ноги с голодухи протянуть недолго.
— Что поделаешь: мода диктует свои правила, а кто-то слишком серьезно их воспринимает, — вздохнул я.
— Ой, мы с вами столько разговариваем, а я ведь даже не знаю, как вас зовут, — спохватилась женщина.
— Гэбрил, — представился я.
— Очень приятно, Гэбрил. Я — Гортензия, — сообщила дама.
— У вас красивое имя, Гортензия, — пряча улыбку, сказал я. — Ваши родители, безусловно, обладали тонким вкусом.
— Ой, вы совсем меня в краску вгоняете, — вспыхнула женщина. — Право неудобно. Знаете, а ведь я могу вам помочь, — вдруг изрекла она.
— Честно? — обрадовано произнес я. — Будьте так добры, помогите, пожалуйста.
— Мне будет приятно помочь такому обаятельному и понимающему мужчине, — подмигнула Гортензия. — Этот дом принадлежит Якобу Глассу. Мистер Гласс сдает квартиры жильцам и сам взимает плату, однако вам придется найти его офис, потому что мы заплатили за жилье дней десять назад, и он тут не появится до начала следующего месяца. Якоб может знать, куда переехала ваша сестра, правда, вам придется несладко.
— Почему? — удивился я.
— О, наш домовладелец жуткий старикашка с вздорным характером. Он долго не хотел сдать мне квартиру из-за моей Мурлыки. Видите ли, у некоторых жильцов может быть аллергия на кошек! Поэтому я плачу на один золотой в месяц больше, чем остальные жильцы, хотя если кто-то и страдает здесь аллергией, то только не на мою бедную кисюлю, а на жадного и сварливого мистера Гласса.
— О, ваш домовладелец имеет так много общего с моим, — участливо протянул я. — Порой у меня возникает впечатление, что он страдает из-за того, что у его постояльцев после платы за жилье остается еще немного наличных. Будь его воля, он бы нас по миру пустил. Где, кстати, находится офис мистера Гласса?
— Здесь, неподалеку, — стала объяснять женщина. — Пройдете вниз по улице, через квартал увидите серую трехэтажную коробку. Привратник подскажет, где найти контору Гласса.
— Спасибо большое, — поблагодарил я добрую женщину. — Было очень приятно познакомиться. Берегите вашу Мурлыку.
Мне всю дорогу казалось, что Гортензия не сводит с моей спины заинтересованного и чуточку расстроенного взгляда. Возможно, наш разговор скрасил ее не очень насыщенную и веселую жизнь.
Я миновал перекресток и сразу увидел коробку, о которой говорила Гортензия. Жить в такой можно, а вот смотреть на нее снаружи — нет. Такой же «шедевр» современного искусства, как и картина «Зеленый квадрат», подаренная мне Гвенни в прошлом году.
Внутри стояла кладбищенская тишина, словно вместо офисов тут разместились могилы. Единственный звук, доносившийся откуда-то из глубины бесконечного коридора, принадлежал высоким женским каблучкам, но, увы, спешили эти каблучки в противоположную от меня сторону.
Привратник, без всякого зазрения спавший в стеклянном аквариуме, встрепенулся, протер глаза и увидел мою цветущую физиономию.
— Здравствуйте, — сказал я. — Где я могу найти офис мистера Гласса?
— Там, — буркнул привратник, указывая рукой. — Дойдите до конца коридора, предпоследняя дверь направо.
Я поблагодарил привратника и зашагал в указанном направлении. Стук каблучков затих, и теперь ничто не сбивало меня с намеченного курса.
На двери Гласса висела табличка «Риэлтерская контора, сдача жилья в найм», украшенная позолоченными вензелями и завитками. Судя по возбужденным голосам, раздававшимся за стеной, жизнь в конторе риэлтора бурлила, как вода в котелке.
Я вошел без стука и сразу наткнулся на скучный взгляд женщины за столом, судя по всему, секретарши мистера Гласса. Она старательно обрабатывала пилочкой длинные и ухоженные ногти, не обращая внимания на перепалку двух мужчин в небольшом помещении, отгороженном перегородкой, настолько тонкой, что сквозь нее просвечивали силуэты спорщиков.
