— Не переживай, Гэбрил, — усмехнулся он. — Доверься мне. У тебя будут все доказательства в самое ближайшее время. Я об этом позабочусь, — на лице его появилась зловещая ухмылка.
— Когда?
— Потерпи немного. Я не привык ходить в должниках.
— Хорошо, — устало согласился я. — Только позаботься, чтобы мое имя не всплыло.
— Будь спокоен, Гэбрил. Комар носа не подточит.
Мы с Лиринной вышли из гостиницы ранним утром. От усталости слипались глаза. Неудержимо клонило в сон. Меня бросало из стороны в сторону — сказывалось напряжение последних дней. Внутри саднило. Я был разочарован и опустошен. В таком состоянии ничего не хотелось делать, разве что свернуться калачиком и заснуть. Во рту ощущался привкус горечи. Это было послевкусие неудачи.
Лиринна оглядела меня и грустно покачала головой. Знаю, знаю, я и сам себе не нравлюсь, особенно в таком состоянии.
— Милый, с тобой все в порядке?
— Не уверен, — у меня не осталось сил даже на иллюзию благополучия.
Лиринна вздохнула, потом сменила тему:
— Что с ними будет, Гэбрил? — спросила она, имея в виду парфюмера и графиню.
— Ничего хорошего. Они получат по заслугам.
— Это Броско… он производит впечатление страшного человека.
— Другого под рукой не оказалось.
Эльфийка больше ни о чем не спрашивала, а я промолчал всю дорогу.
Мы вернулись в офис. На душе было пусто, как в голове у блондинки.
— Иди домой, Лиринна, — попросил я эльфийку. — Успокой родителей, они не знают, как ты провела эту ночь. Бери выходной до завтра.
— А ты? — девушка смотрела на меня с нескрываемым беспокойством.
— Я еще поработаю. Мне нужно привести мысли в порядок, — с обреченностью произнес я.
На самом деле я собирался в бар к Лу, чтобы нагрузиться вином до полной отключки. Меня можно понять: я проиграл, с самого начала пошел по ложному пути и потерял драгоценное время. Прости, мастер Таг. Твоя смерть тяжким камнем ляжет на мою совесть.
Лиринна поняла мое состояние. Она прижалась, поцеловала в небритую щеку, ласково провела ладонью по волосам.
— Гэбрил, — тихим сдавленным голосом попросила она. — Не сдавайся. Я люблю тебя.
— Я знаю и тоже тебя люблю, — сейчас слово «люблю» не вызывало у меня внутреннего протеста.
— Не сдавайся, Гэбрил, — повторила эльфийка. — Ты справишься.
Я подарил ей ответный поцелуй.
— Только ради тебя, Лиринна. Я что-нибудь придумаю. Обязательно.
Глаза эльфийки увлажнились. Я обнял ее правой рукой и сжал в объятиях. Наши тела на миг стали одним целым. Она улыбнулась. Ее улыбка согрела меня как дневное солнце.
— Все будет в порядке, милая. Вот увидишь…
Лиринна ушла домой, а я еще долго сидел, вперив взгляд в открытое окно. Там, над плоскими и остроконечными крышами домов, проплывали перья облаков. С высоты своего полета они посмеивались над нами и нашими проблемами. Почему бы ни последовать их примеру?
Расследование описало круг и вернулось в исходную точку. Я принял решение взять ее за отправную. Снова. Такое случается в моей профессии. Ты можешь оказаться на развилке и выбрать не то направление и в итоге оказаться в тупике. Тогда вернись и попробуй сначала. Возможно, стоило зайти с другой карты.
Сегодня я мог получить звание самого невежливого человека в городе. Мне удалось раз десять отбросить плечом в сторону встречных прохожих, сбить с ног нищего старика, клянчившего милостыню на пересечении двух кварталов, и пропустить мимо ушей возмущенные вопли людей, на чьи ноги я наступал, как на камни мостовой.
Я начал расследование с Трещотки почти две недели назад и не догадался спросить его об одной банальной вещи. Неужели это армия сотворила такое с моим интеллектом? Хотя вряд ли. Там, на войне, без смекалки делать нечего, если не хочешь вернуться обратно вперед ногами, а я мечтал остаться целым и невредимым.
Вокруг торговых рядов как всегда выстроилась очередь, но я сегодня был настроен слишком решительно, чтобы тратить время на созерцание чужих затылков, и разрезал толпу как нож масло.
Как и в прошлый раз, Трещотка сидел на табуретке, положенной на бок, и ковырял шилом в подошве огромного башмака. Башмак явно остался все тем же. Я узнал его благодаря невероятным размерам.
— Привет, Сухарь. Что-то ты ко мне зачастил, — Трещотка как всегда не глядел в мою сторону.
