– В первую очередь – за патронами. Мы в Зоне – всего ничего, а уже почти пустые.
Краснов, и без того переполненный новой информацией, не стал выяснять, откуда в Шалмане патроны. Наверное, решил, что они с Большой земли поступают. Мысленно я усмехнулся: сюрприз Краснову был обеспечен. А потом мне пришлось снова переключиться на текущие проблемы. Вернее, одну: борщевик-то никуда не делся, маячил себе на горизонте и не собирался исчезать.
Глава 14
Я покопался в своём почти бездонном рюкзаке: спасибо «пушинке», благодаря волшебным свойствам которой я мог себе позволить некоторые излишества.
В недрах своей котомки я нашёл два термобарических выстрела к подствольному гранатомёту. «Это, конечно, не огнемёт, – обрадовался я мысленно, – но просека в зарослях получится что надо. Главное – дождаться, когда осядет то, что не успеет догореть».
Тактика сработала. Первая выпущенная мной граната разорвалась ближе к концу самого узкого места в растительной преграде, вторая – у ближайшей границы. Пока я стрелял, остальные благополучно прятались в укрытии.
Пух, пух! Я знал, что грохот взрывов, само собой, неминуемо привлечёт постороннее внимание, потому я чуть ли не плясал от нетерпения и молился, чтобы всё как можно быстрее закончилось. «Нами обязательно заинтересуется какая-нибудь прожорливая тварь, – нервничал я, – и скорее всего не одна, а мы почти пустые – даже для маленькой войнушки».
В книжках часто описывают сцены того, как герои от безысходности, расстреляв последние патроны, идут на врага чуть ли не с голыми руками. Так вот – в Зоне этот вариант не прокатывает. Тут хватает таких монстров, против которых не то что карате с кунг-фу бесполезны, а даже от ножа толку мало будет. Во-первых, большинство монстров – существа толстокожие, то есть абсолютно не чувствительны к боли. Во-вторых, физиология у них зачастую в корне отличается от того, к чему мы привыкли. Например, глаза у твари могут оказаться на пузе, а половые органы – там, где у нормального животного находится желудок. Таких извращений в Зоне – как гальки на берегу моря.
Но пока нам везло. Пламя быстро вспыхнуло и так же стремительно погасло, но зато перед нами открылся сквозной проход шириной метра в три – как раз для того, чтобы с минимальным риском преодолеть ядовитую преграду. Тлеющая взвесь медленно, но верно оседала. Пора!
– Бегом! – скомандовал я.
Я, как и положено, бежал впереди. Рекордов скорости ставить я не собирался, так что мой темп можно было назвать ленивым. Я таким макаром могу без особого напряга с десяток километров намотать, почти не вспотев при этом. Но, само собой, не в полной боевой выкладке, как сейчас. Но вообще Зона торопыг не любит, поэтому надо постоянно под ноги смотреть, уметь быстро принимать решения. «Вот сейчас, – думал я на бегу, – стоит ли наступать, к примеру, во-о-он на ту кочку или лучше слегка вильнуть в сторону?» Не наступил. Обогнул и дальше побежал. Команда меня слушалась, помнила наставление: ходить след в след. К бегу это тоже относилось.
Остановились, когда я счёл, что от зарослей борщевика мы удалились на достаточно безопасное расстояние. Народ в команде был тренированный, так что пробежку мы восприняли как своеобразное развлечение, даже чуток развеселились, особенно Филипп, который улыбался во все тридцать два зуба.
– Кажется, обошлось, – озвучил я общую мысль.
Мужики заулыбались ещё сильнее, но я, чтобы они не расслаблялись, приказал тщательно осмотреть друг друга. Пыльца борщевика – штука коварная. Куда-нибудь да попадёт. Но вроде обошлось. Никто не заскакал, не взвыл от боли.
С этой преградой мы справились. Но я понимал, что это было далеко не самое серьёзное препятствие из тех, которые могли ещё нам попасться на пути. Неприятное, конечно, но по меркам Зоны – на «двоечку» по пятибалльной системе.
Тем не менее, проблему я решил, вроде как не оплошал, показал себя в лучшем виде, вывел отряд из переделки без потерь. Можно было назвать себя молодцом и взять пирожок с верхней полки.
Но радоваться было рано. Я ведь многое ребятам про Шалман не рассказал: дикие – они и есть дикие, чужаков не очень привечают. Ну, и другие нюансы тут имелись – без них не бывает.
Что удивительно, первым эту тему начал Краснов развивать.
– У меня с собой тысяч десять российских денег имеется, – сказал он. – Этого нам на боеприпас хватит?
Я отрицательно помотал головой.
– Да хоть сто тысяч! Диким деньги не нужны.
– Совсем, или только российские? – не понял Краснов. – Баксы я не брал. Карточка у меня, конечно, есть – я её всегда с собой таскаю, чтобы стратегический запас иметь, – но с банкоматами, как я понимаю, тут совсем плохо.
– Им на любые деньги чихать. Они же на Большую землю выбраться не могут. Тут иная валюта в ходу – чаще всего бартер.
– Гаусс-пушку я им точно не отдам, – ухмыльнулся Краснов. – Она нам самим пригодится.
– Могут запросить услугу, – продолжил я.
– Огородик, там, вспахать, поле картохой засеять, – негромко, но так, чтобы все слышали, пробасил Филипп.
И сразу замолк, словно испугавшись.
