Он горестно замолчал. Из тени мгновенно выступил Зелг, сказал с преувеличенной любезностью:
– Светлейший князь нездоров и должен отдохнуть. Его внук и наследник Бар Тарлань сейчас занят устройством похорон, но будет рад побеседовать с вашей милостью. Если вы того желаете.
Рут качнул головой, склонился перед неподвижным князем:
– Выздоравливайте, ваше светлейшее княжье могущество.
И торопливо вышел. Вслед ему тут же зазвучали шаги Арлены.
Меряя широкими шагами коридор, он вылетел во двор, и только там встал. Шедшая следом благородная дама тоже остановилась за его спиной, нетерпеливо спросила:
– И куда вы теперь, наследник Рут?
Элсил клонился к закатной стороне, зеленоватые лучи падали под углом. День, который заканчивался, был одним из тех редких дней середины осени, когда светило прогревало воздух. Руту вдруг вспомнилось вчерашнее утро – промозглое, холодное, влажное.
Утро, которое он встретил за толстыми стенами Ваграна. Где право решать принадлежало отцу.
Теперь право решать было у него, но это не радовало. Даже ощущение оторванности и одиночества после наказания, наложенного отцом, переносилось легче, чем нынешнее право решать.
– Обещание, данное вам, для меня почти обет, – по-прежнему хрипло сказал он.
Нужно было попить, чтобы освежить пересохшее горло, но Тарлани проявлять гостеприимство не спешили, а он не решался что-либо просить. К тому же чувство жажды было вполне терпимым.
– Но сначала я должен навестить Вагран, – заключил он.
Арлена уже вышла из-за спины и стояла перед ним, требовательно глядя в лицо.
– В вольный город мы пойдем вместе, ваша милость, это даже не обсуждается.
– У вас завтра похороны, – напомнил он. – Думаю, вы захотите проводить ваших сородичей как положено.
Арлена посуровела.
– Похороны завтра утром. На погребальный пир я могу и не оставаться. Так что могу отправиться в Аретц сразу после них. Еще кое-кто присоединится, и все вместе мы будем просить князя отдать нам один из адельбергских олеконов. После отчета о событиях в Майлоке светлейший был против их использования, причем многие его поддержали; даже жизнь изгнанников лучше, чем полное истребление. Но теперь, после смерти Гарта и Алвина, князь может изменить свое решение.
– Этот Кайрес, – перебил ее Рут, – вполне возможно, что он грядущий посланник. Вы рискнете выступить против него с вашим олеконом?
Арлена ответила колючим взглядом, заявила после паузы:
– Мы ставим на то, что посланником будет наша Татьяна. Ведь если он и впрямь посланник, тогда зачем она ему? А вы считаете, что его магия не относится к забытым дарам богов? Думаете, это что-то новенькое?
Рут сдвинул брови, прохрипел:
– Я вообще о многом думаю. Почему мы так безоговорочно поверили словам служителя о том, что богам наследуют только демоны? Ведь доказательств этому нет, хроники древнее конца Адельбергской эпохи не сохранились.
Арлена вскинула подбородок и вытянулась, как старая гончая, унюхавшая след дичи.
– А у вас есть доказательства обратного?
– Нет, – тяжело вздохнул он. – Просто слишком много магий, понимаете? Неужели столько тысячелетий все так и тянулось – одна магия, вторая, третья? Может, они появлялись по две за эпоху? И потом, если на небесах все так мирно – был бог, пришел демон, потом снова бог, – почему в Анадее всякий раз происходят противоборства?
Он смолк, облизывая покрытые коркой губы. Арлена напряженно сказала:
– Я пока не понимаю, к чему вы клоните.
– Борьба, – закончил Рут севшим голосом. – Бог дерется против демона. Кто у нас там на очереди, по кругу богов? После Велаты Сострадающей идет Коэни Милосердный. А его вечная противница – Трира Мстительная. Бой ради власти над эпохой.
– Дальше, – приказала Арлена.
Он решил не обращать внимания на столь вопиющее нарушение этикета. Мрачно сказал:
– Мне пришло это в голову в домике, пока я стоял на коленях. То, что мы почувствовали, было виной за содеянное. Но живые существа всегда милосердны к самим себе. И прощают многие проступки сами себе тут же, походя. Лишить их этого милосердия, заставить жаждать прощения за каждую мелочь – это может лишь бог. Только тот, кто дарует милосердие, может его и лишить.
Судорожный вздох Арлены прервал его сбивчивую речь. Благородная дама Тарланьского дома стояла с застывшим лицом. Рут быстро окинул взглядом двор. Если бы хоть одна служанка пробежала мимо с кувшином…
