квалификационных требований.
Холт с улыбкой признал правильность его слов.
– Все верно, – согласился он. – Но необходимо некоторое умение посудачить с равными тебе по положению во время выборов, какие происходят сегодня. Никто не отдаст тебе своего голоса потому, что ты самый достойный кандидат. Они проголосуют за тебя лишь в том случае, если ты сможешь что- то для них сделать.
– Я думаю, то, что Эрак последние несколько лет был главным сборщиком налогов у Рагнака, также свидетельствует не в его пользу, – вмешался в разговор Уилл. – Ведь, в конце концов, многие голосующие – это те люди, которым он угрожал прочистить мозги своим топором.
Холт снова кивнул, соглашаясь:
– Не слишком все это хорошо для человека, который надеется стать обер-ярлом.
По правде говоря, старый рейнджер рассчитывал на то, что его предчувствия сбудутся, если в разговорах уменьшать шансы Эрака на выборах. Существовал ряд проблем в отношениях между Скандией и Аралуином, которые следовало уладить, и он предпочел бы улаживать их с Эраком как с высшим скандианским руководителем. Однако, чем больше они говорили, тем очевиднее становилось, что у Эрака очень мало шансов занять этот пост. Холт не знал об участии Эрака в сборе налогов, пока Уилл не упомянул об этом. А это могло поставить окончательную точку на шансах Эрака стать обер-ярлом.
Не заметно было, чтобы Эрак проявлял хотя бы самый слабый интерес к тому, чтобы стать обер-ярлом.
И ко всему прочему трое спутников Холта проявляли интерес к его шансам только потому, что он был их другом и единственным скандианским руководителем, которого они хорошо знали.
– А вообще-то он не подходит для того, чтобы стать хорошим обер-ярлом, – решил Хорас. – Чего он действительно хочет, так это снова вернуться в море на свой волчатник и отправиться куда-либо рейдерствовать.
Все согласились с ним.
И это доказало только то, насколько неправым вы можете оказаться, когда предаетесь иллюзорными размышлениям во время мотивированного и рационального обсуждения. На пятый день дверь квартиры Холта отворилась, и сияющий Эрак, переступив порог, объявил:
– Я новый обер-ярл.
– Я знал это, – неожиданно сказал Холт, и все в шоке посмотрели на него.
– Ты знал? – спросил Эрак глухим голосом; он все еще не мог до конца поверить в свое восхождение по карьерной лестнице.
– Конечно же знал, – ответил старый рейнджер, пожимая плечами. – Ты высокорослый, представительный и задиристый, а это именно то, что кажется скандианцам наиболее ценными качествами.
Эрак вытянулся в полный рост, стараясь продемонстрировать чувство собственного достоинства, каким, по его мнению, должен обладать обер-ярл.
– Так вот как вы, аралуинцы, позволяете себе разговаривать с обер-ярлом? – гневно спросил он, и это вызвало на лице Холта улыбку.
– Нет. Так мы разговариваем с другом. Давай входи и выпьем.
В течение нескольких последующих дней начали появляться свидетельства того, что совет ярлов поступил мудро. Эрак быстро покончил с прежней враждой, существовавшей между обер-ярлом и другими ярлами, особенно теми, которых он навещал в роли сборщика налогов. И что удивительно, он оставил Борса на должности хилфманна.
– Я-то думал, что он Борса на дух не переносит, – в недоумении покачал головой Уилл, на что Холт сдержанно улыбнулся, давая понять, что вполне согласен с выбором Эрака.
– Борса – хороший администратор, а это качество может очень скоро понадобиться Эраку. Хороший руководитель – это тот, кто понимает свои слабые стороны и нанимает знающего человека, способного добиться успеха.
Уиллу, Хорасу и Ивэнлин потребовалось несколько секунд на обдумывание сказанного Холтом, и они увидели логику в его рассуждениях. Хорас еще долго обдумывал это, после того как остальные, кивнув, перешли к обсуждению других дел.
Ставши обер-ярлом, Эрак уже не мог больше заниматься ежегодным рейдерством, управлением «Волчьим ветром», и этот факт несколько омрачал его настроение, вызывая в душе некоторое сожаление о прошлом. Но он объявил, что совершит еще одно последние путешествие перед тем, как передать корабль Свенгалу, его неизменному первому помощнику.
– Я отвезу вас всех обратно в Аралуин, – объявил Эрак. – Это, как мне кажется, единственный правильный шаг, ведь именно я в первую очередь отвечал за ваше пребывание здесь.
Уилла обрадовала эта новость, хотя он отреагировал на нее спокойно, не привлекая внимания друзей. Теперь, когда практически все было решено с возвращением домой, он вдруг понял, что расставание с этим огромным, громогласным человеком будет безрадостным. Он с удивлением признал тот факт, что обрел в Эраке хорошего друга. Все, что задерживало минуту расставания, воспринималось Уиллом с радостью.
Пришла весна, с юга прилетели гуси, олени снова возвращались в окрестные леса, поэтому теперь было вдоволь свежего мяса и дичи вместо сухой и соленой провизии, в основном преобладавшей в зимнем рационе в Холлашолме.
Увидев первую группу охотников, возвращающихся из высокогорной части страны в скандианскую столицу, Уилл вспомнил о долге, по которому все еще
