Мстислав отрешенно посмотрел на стоящую у трапа стюардессу и отрицательно мотнул головой. В последний раз окинув тоскливым взглядом взлетную полосу и далекое здание аэропорта, он поднялся в челнок. Проходя по салону, Власов избегал смотреть по сторонам, хотя и знал, что бывшие наездники точно так же прячут глаза.
Закинув рюкзак в багажный отсек, он плюхнулся в кресло, даже не посмотрев в сторону ремней безопасности. «Как же мы все похожи, — мельком подумал Мстислав. — Мы везем отсюда только самое необходимое. Рюкзак с минимумом вещей, документы и кредитку с полными выплатами за три будущих года, включая премиальные и неустойки. Компенсация за упущенную выгоду. Компенсация за предательство друга».
Но было еще кое-что. Груз, который не нужно декларировать ни на одной таможне Вселенной. Груз, за вес которого не сдирают сумасшедшие деньги при перевозке. Это груз воспоминаний. И если челнок поднимет его без труда, то справятся ли с ним плечи наездника? Пусть это даже самый рейтинговый некогда наездник самого кассового некогда шоу за последние двести с лишним лет.
Челнок, резко набрав скорость, взмыл в светлое, по-осеннему чистое небо.
— Вот прилечу на Землю, Птарх… Знаешь, как вкусна настоящая живая свинья, дружище? Знаешь? Вот прилечу…
Мстислав уткнулся лбом в холодное стекло иллюминатора и закрыл глаза. Из-под век, отяжелевших от долгой бессонницы и беспробудного пьянства последней недели, катились злые горячие слезы. С высоты летящего челнока было видно, как на влажную, распаренную землю Вижмы хлопьями падают первые, невиданные здесь ранее снежинки.
Дорогое удовольствие
Максим Черепанов
Алиса сидела по-турецки на диване и небрежными взмахами ладони листала каталог одежды. Платья сменяли друг друга на её трехмерной голографической копии, которая прогуливалась взад-вперед между диваном и стеной, временами останавливаясь в эффектных позах.
— Не то, не то… — бормотала Алиса, — это полнит, а это не подходит к туфелькам… так, а вот здесь что-то есть… ай!
Денис подошел сзади, обнял, зарылся лицом в волосы. Полез ладонями под футболку.
— Уф! У тебя пальцы холодные, а-а-а… смотри, вот это — как тебе? Всего двадцать кредитов.
— Ты же знаешь — для меня ты прекрасна хоть в чем, — улыбнулся Денис.
— Ну я серьезно спрашиваю!
Денис протянул руку к визору, пошевелил пальцами, и с голограммы исчезла вообще какая-либо одежда. Стройная мерцающая брюнетка продолжала дефилировать вдоль стены, но теперь она демонстрировала уже только себя.
— По-моему, вот так — лучше всего.
— Хулиган!
На диване произошла короткая борьба с разбрасыванием подушек, в результате которой Алиса оседлала жертву, молотя ее кулачками по груди. Денис смеялся и пытался ее щекотать, Алиса визжала, но не покидала занятой позиции. Потом она наклонилась к Денису, некоторое время они вдумчиво целовались, после чего парень сделал попытку перекатиться и оказаться сверху.
— Нет-нет-нет! — Алиса спрыгнула с дивана. — Через полчаса прилетят Верники, а я еще не мыла голову, и вообще. Вечером, ладно?
— Для настоящей страсти нет преград! — заявил Денис и попытался поймать ее за голую коленку, но потерпел неудачу. — Ну, заяц, погоди!
Алиса показала ему язык и унеслась в ванную.
Денис, в стильной белой куртке с выделкой под крупную чешую, вошел в комнату, похрустывая ультраджинсами.
— Марк звонил, они будут минут через десять… упс, а ты почему еще не одета?
— Смотри, — сказала Алиса.
Теперь голограмма изображала незнакомую девушку лет двадцати со светлыми волосами, стоящую по стойке «смирно» и одетую в безликий темно- синий балахон. Рядом — ее же в обнаженном виде. В обоих вариантах на ее шее красовался металлический ошейник, помаргивающий огоньками. Справа в воздухе плыли строчки текста.
Денис нахмурился.
— Что это вообще?
— Я не знаю, как сюда провалилась… искала платье на аукционах и нажала куда-то не туда. Сначала подумала, что это андроид, но — видишь зеленый маркер? Она человек! И ее продают с аукциона! Как такое может быть?
Денис тяжело вздохнул и сел на диван.
— Ты не хочешь одеться? В шортах и майке на фонтаны не полетишь…
