– Каких денег? – леди Сольвейг, не отрываясь, смотрела на руководящего процессом блондина.
– Золото где взять?
– У папы.
– У какого папы?
– У моего.
– А где твой папа?
– Так скоро же приедет.
– А если деньги сейчас нужны?
Наконец сообразив, чего от нее хотят, блондинка повернулась к Ане. Задумалась и выдала:
– У мамы попрошу!
Аня закатила глаза:
– Отлично, в обед и попросим.
А тем временем действо началось: на сцене оказалась самая настоящая лошадь, тянувшая за собой плуг из папье-маше, за плугом шла девушка, то ли от непосильной работы, то ли от жары постоянно вытиравшая лоб. Аня оторопела.
Дальше – больше: появился некто с кнутом и начал нещадно хлестать девушку, приговаривая: «Работай лучше – заслужишь больше!» Анне Александровне насилие над трудовым классом не понравилось:
– Стоп! Что это?
– Рабыня Золушка, – ответствовал художественный руководитель.
– Мать моя женщина! Это я образно вчера сказала – рабыня. Вот черт!
Через полчаса после пересказа истории и уточнения деталей действие первое стартовало: мечущаяся крошка Золушка бегала от чайников и поварешек к злым сестрам и мачехе, терла полы и ночь напролет шила бальные наряды. По настоятельным просьбам труппы Ане пришлось несколько раз подряд продекламировать стихотворную приказку-монолог злой мачехи с раздачей указаний бедной Золушке.
Когда дошли до сцены превращения тыквы в карету, остановились и стали обсуждать декорации.
– А нельзя ли применить немного магии, чтобы создать иллюзию превращения, а уж потом предоставить зрителю настоящую карету? – спросила амагичная девушка.
Абсолютно все осуждающе уставились на Аню. Ситуацию объяснила Соль:
– Магия иллюзий требует очень больших затрат энергии, а это соответственно очень дорого.
Аня понимающе закивала, в ее мире любое «волшебство преображения» сводилось на нет при отсутствии финансирования.
– Вы можете легко исправить эту ситуацию, – слишком близко прозвучал голос капитана, Аня едва сдержалась. Кастор сидел через один ряд, прямо за спинами леди. Порыв сдержать удалось, но не биение сердца: в ушах зазвенело, грудь сдавило, перед глазами заплясали цветные кляксы, ноги онемели. – Ваша серьга, леди… Она поможет.
Трезвый расчет – вот что приведет Анины мысли в порядок.
– Господин Пэйон, взгляните на это. – Аня протянула снятую серьгу молодому человеку. – Вы найдете мага, который сделает вам иллюзию?
– Я знаю такого! – вмешалась Сольвейг, – он и денег не возьмет.
Глаза девушки горели жертвенным огнем, Сольвейг от осознания собственной гениальности ерзала на скамье и никак не могла усидеть на месте.
– Я попрошу Нардо, он с удовольствием поможет.
– Вот и отлично. – Блондин вернул серьгу с благодарственным кивком. – Продолжаем.
Анна Александровна развернулась, чтобы вернуться на свое место, но натолкнулась на лукавый взгляд капитана: живот скрутило так сильно, что цветные кляксы поплыли перед глазами и заполнили все пространство, превращаясь в сплошное цветное месиво, в горле пересохло, воздуха стало не хватать.
Застегивая серьгу, Аня специально очень сильно придавила мочку уха. Боль подействовала отрезвляюще, и на скамью присела уже полностью овладевшая собой Снежная королева.
Представление продолжалось, и все было хорошо до момента потери туфельки.
– А почему бы, дорогой вы наш творец, не вовлечь в спектакль зрителей?
Пэйон нахмурил брови, вызвав вздох умиления у Сольвейг.
– А давайте Золушка, убегая от принца, потеряет туфельку вот на этих ступенях. – Аня мелкими шажками стала подниматься на сцену по приставленной лестнице как раз напротив прохода между рядами. – Вот тут они расстаются, потому что уже бьет полночь, вот сюда Золушка бежит, спускается на несколько ступенек и теряет туфельку, затем убегает в зал. Принц же останавливается тут, у края сцены, и горюет с туфелькой в руках, почти опустившись на колени. Думаю, у первых рядов.
