Гектор всегда быстро соображал: он сгорбился в углу кареты и, накинув шаль, притворился спящей старухой. Затем он тихо прошипел Иокасте, что делать. Она высунулась в окно, готовая изобразить уважаемую даму, которая путешествует с дочерью и матушкой.
Англичане не стали ждать ее объяснений. Солдат рванул дверь кареты и вытащил Иокасту на дорогу. Испуганная Морна выскочила следом, пытаясь спасти мать, но ее дернул в сторону другой.
– Через минуту они бы вытащили и «бабушку». А потом нашли бы золото, и нам всем пришел бы конец.
Раздался выстрел, и все замерли. Гектор высунулся из кареты и выстрелил в солдата, державшего Морну. Однако было темно… или, может, лошади сдвинулись с места. Выстрел попал Морне в голову.
– Я подбежала к ней, – произнесла Иокаста хриплым из-за пересохшего горла голосом. – Я побежала к ней, но Гектор успел меня перехватить. Солдаты просто стояли и пялились на нас, оцепеневшие от потрясения. Гектор затащил меня в карету и прокричал конюху, чтобы тот трогал с места, скорее!
Иокаста облизнула губы и сглотнула.
– Она мертва, говорил он мне раз за разом. Она мертва, ты ничего не можешь сделать, повторял он и крепко держал меня, когда я в отчаянии хотела выпрыгнуть из кареты на ходу.
Иокаста медленно забрала у Брианны свою руку. Поддержка нужна была ей, чтобы начать рассказ, но не чтобы закончить. Иокаста стиснула кулаки, прижав их к белой ночной рубашке, как будто хотела остановить кровотечение из утробы.
– Уже совсем стемнело, – отстраненно проговорила она. – Я видела, как на севере к небу поднимаются огни костров.
Войска Камберленда поджигали и грабили местность вокруг поля битвы. Они добрались и до Рово, где жили Клементина и Шона, и подожгли их дом. Иокаста так и не узнала, умерли ли они в пожаре или после, во время голодной и холодной весны в горах Шотландии.
– Таким образом, Гектор спас свою жизнь… и мою, не знаю, зачем, – продолжила она отстраненно. – И, конечно, он спас золото.
Иокаста вновь нашла пальцами кольцо и медленно провернула его на деревяшке. Камни сверкнули в свете свечи.
– Да уж, – буркнул Джейми.
Он не сводил с лица тетушки внимательного, даже осуждающего взгляда. Я вдруг поняла, как это нечестно – ведь она не может посмотреть на него в ответ или даже не знает, как он смотрит.
Иокаста отложила шкатулку, поднялась, прошла к оконной нише и отдернула шторы. Она двигалась уверенно, как зрячая. В ее комнате все предметы лежали на строго определенных местах. Иокаста вжала ладони в ледяное стекло, которое тут же запотело вокруг ее пальцев, словно язычки белого, холодного пламени.
– На это золото Гектор купил плантацию. Землю, лесопилку, рабов. Надо отдать ему должное, – нынешнее богатство появилось благодаря его труду. Но началось оно с золота.
– А что же клятва? – негромко спросил Джейми.
– А что она? – Иокаста хохотнула. – Гектор был человеком практичным. Раз со Стюартами покончено, то зачем им золото в Италии?
– Практичным, – повторила я неожиданно для самой себя. Ведь я не собиралась заговаривать, просто мне показалось, что Иокаста как-то странно произнесла это слово.
Очевидно, не показалось. Она тут же повернулась на мой голос. На ее губах играла улыбка, от которой у меня по спине пробежал холодок.
– Да, практичным. Мои дочери были мертвы, и он не видел причин лить по ним слезы. Он никогда о них не упоминал и запрещал упоминать мне. Когда- то он был богатым человеком и намеревался им стать и здесь, несмотря на многие трудности. – Иокаста тяжело выдохнула, усмиряя гнев. – Осмелюсь сказать, что на этой земле вряд ли найдется человек, который знает, что когда-то я была матерью.
– Вы остаетесь матерью, – тихо произнесла Брианна. – Я знаю.
Она глянула на меня потемневшими от понимания глазами. Я улыбнулась ей в ответ, сдерживая накатившие слезы. Да, она знала – так же, как и я.
Как и Иокаста. Черты ее лица вдруг смягчились, злость и отчаяние на краткий миг уступили место тоске. Иокаста медленно подошла к сидящей на стульчике Брианне и коснулась ее макушки ладонью. Потом ладонь соскользнула, бережно ощупывая скулы, полные губы и длинный, ровный нос, прослеживая влажную дорожку на щеке.
– Да, милая. Ты знаешь, о чем я. И теперь ты знаешь, почему я хочу оставить это место тебе… или твоему отпрыску.
Джейми кашлянул и как ни в чем не бывало вмешался, не давая Бри ответить.
– А что вы сказали ирландцу? Понятное дело, что не всю историю…
Иокаста уронила руку и повернулась к Джейми.
– Да, я сказала им. Ему. Сказала, что, насколько знаю, сундуки до сих пор закопаны в лесу в Шотландии, и пожалуйста, пусть едет и откапывает их, если ему угодно. – Уголок ее рта дернулся в подобии горькой усмешки.
– Он, понятное дело, не поверил?
Иокаста качнула головой, сжав губы.
– Он не джентльмен, – повторила она. – Не знаю, чем все закончилось бы, ведь я сидела у кровати, где всегда держу под подушкой небольшой ножик.
