Находясь на них, Врата долго не прослужили бы.
– Значит, на самом Сатурне портала нет?
Проводник долго скрипел, извергая из-под маски на лице странные звуки, и Роза перевела:
– Маммианы соединяют миллионы, если не миллиарды «кротовых нор», но лишь самые удобные снабжены порталами. Есть они и на Сатурне, и на Юпитере, и на других планетах, и на самом Солнце.
– На Солнце? – удивился Никанор.
– На всех звёздах. Это первичную сеть создавали реликтовые разумные существа, появившиеся практически одновременно с рождением Мамми.
– Первоотцы?
– Нет, Первоотцы – это последнее поколение держателей сети, те, кто управляет большими системами маммиан. Они все – потомки Абсолютно Первого Человека. Люди вашей земной маммианы – всего лишь боковая ветвь потомков Праотцов, осеменивших архантропов Земли. Поэтому вы похожи на нас.
– Значит, вы – этнически чистая раса Первоотцов? – уточнил Веденеев.
– Да! – гордо вздёрнула голову Роза. – Я, можно сказать, правнучка Архангела, правителя местной системы, которую вы называете Галактикой.
– Ух ты, поздравляем!
– Подождите, мне пришла идея. – Мелькавшая до сего момента мысль в голове Никанора обрела основу. – Если порталов так много, то и на Гиперионе должны быть ещё? Или здесь он один-единственный?
Роза собрала морщины на лбу, обратилась к проводнику.
– На Гиперионе их четыре, – ответил Харон.
– В таком случае почему бы нам не использовать не этот, в котором мы сейчас торчим, а тот, что подальше? Преследователи решат, что мы бежим прямо, и помчатся догонять нас кратчайшим путём. А мы сойдём с трассы и обойдём их. Я не прав?
– Об этом я не подумала, – призналась Роза, с уважением глянув на молодого человека. – Сейчас выясним.
Её переговоры с проводником длились дольше обычного. Наконец, лицо девушки разгладилось, на губах заиграла улыбка.
– Вы ошеломили не только меня, но и Харона, господин Шубин. Вариант ему показался интересным. Возможно, нам действительно удастся перехитрить преследователей. Врата боковой ветви находятся примерно в полусотне километров отсюда, и он знает дорогу. Но придётся туго. Выдержите?
Никанор и Валера переглянулись.
– Что мы теряем? – пожал плечами Веденеев.
– Если оторвёмся от погони, наоборот, выиграем главный приз – время.
– Берите выше – жизнь, – сказала Роза. – Но будет очень холодно. Температура на поверхности Гипериона близка к минус ста восьмидесяти градусам.
Проводник что-то пробормотал.
– Он говорит, мы пойдём вглубь спутника, но и там температура достаточно низка, под минус восемьдесят.
– Включим обогрев кабины.
– В кузове нет отопления, – напомнил Веденеев.
– Тогда не стоит рисковать.
– А если догонят преследователи?
– Будем отстреливаться.
– Ты даже не держал никогда в руках оружия.
– Я… поеду… в кузове.
– Ты будешь крутить баранку, – возразила Роза. – У вас есть что-нибудь меховое в кузове?
– Н-нет, только брезентовые чехлы, упаковки сизаля…
– Чего?
– Ветошь.
– Можно пробить вентиляционное окно из кабины в кузов, – сказал Веденеев после паузы. – Чтобы туда шёл тёплый воздух.
– Нарушим герметичность кабины.
– Она и так не стопроцентна.
– Сооружайте окошко, – решила Роза, жестом указав проводнику на дверцу кабины.
Они вылезли.
Пока Веденеев и Айрат с помощью резака и ножа проделывали в задней стенке кабины отверстие, Никанор задал программу обогрева компьютеру машины, хотел было вылезти за девушкой, но она вернулась, впустив в кабину клуб холода. О чём она говорила с проводником, осталось неизвестным.
– Готово?
