такой же затуманенный, как и взгляд.
Хелен согнула кисть и еще надежнее сжала в кулачке медальон. Тонкая, как бумага, лайковая перчатка прилипла к руке. В зале собралось слишком много людей, и воздух стал тяжелым от запаха парфюма и пота, а особенно от ожидания, которое давило на всех присутствующих, словно грозовые облака в ненастный день. Хелен изучила лицо подруги: под коркой спокойствия крылся страх. И это неудивительно, ведь от предстоящей минутной беседы с королевой многое зависит. У самой Хелен читалось напряжение в глазах.
Тетушка Леонора раскрыла веер и обмахнулась им, обдав себя и Хелен порывом теплого воздуха.
– Великий Луд! Этот оттенок голубого на леди Гардуэлл совсем не смотрится, – прошептала она племяннице и одарила подошедших дам, сделавших реверанс, ослепительной улыбкой. – Леди и мисс Гардуэлл, я безмерно рада вас видеть.
– Леди Пеннуорт, – робко улыбнулась мать Миллисенты. – Здесь ужасная толкучка, не правда ли? – Ее нежный голос был едва различим в шуме толпы. – Хелен, вы сегодня прекрасно выглядите.
– Постоите здесь, со мной? – ласково предложила тетушка Леонора. – Я так устала от этой суеты. Расскажите скорее, как поживает сэр Джайлс?
Дамы отвлеклись на беседу, и Хелен отвела Миллисенту в сторону.
– Ты об этом слышала? – спросила она, слегка наклонившись к своей миниатюрной подруге.
– О Делии? – Хелен кивнула, и Миллисента неодобрительно скривила губы. – Конечно, эта новость у всех на слуху. Она, должно быть, страшно подавлена. Увидеть подобное своими глазами!
– Я отправила ей письмо. Это все, что мне позволили сделать.
– Мне тоже, – нахмурилась блондинка. – Делия рассказывала тебе об этом джентльмене? Не припомню, чтобы она упоминала хоть какого-то молодого человека.
– И я. – Хелен дотронулась до руки подруги. – Меня не покидает чувство, что я должна была ей помочь. Я видела, что Делия в отчаянии, и пальцем о палец не ударила!
– Глупости. Делия частенько поддавалась меланхолии. Даже
Хелен покачала головой:
– Я их просила, но они не разрешили мне пригласить Делию. Но ты же придешь, правда?
– Разумеется, – ободряюще улыбнулась Миллисента, но уголки ее губ тут же опустились. – Боюсь, мы обе не скоро увидим Делию.
Девушки умолкли. Хелен сильнее сжала медальон. Тетушка все еще разговаривала с леди Гардуэлл. Рискнуть или нет?
– Миллисента, – тихо проговорила она, прерывисто дыша от волнения. – Смотри.
Хелен разжала кулак, и на мгновение медальон сверкнул в ее руке, но она тут же накрыла его пальцами.
Миллисента ахнула:
– Поверить не могу, что ты его принесла. – Она пригляделась к лицу подруги, и между ее бровями пролегла беспокойная морщинка. – Я не умею так, как ты, читать по лицам, но все равно вижу: у тебя что-то произошло.
Хелен пожала плечами.
– Дядюшка? – упрямо спросила Миллисента.
Хелен вжала голову в плечи.
Миллисента с пониманием кивнула:
– Постарайся, чтобы он не узнал о том, что ты взяла с собой портрет матери. Я очень хочу, чтобы моя лучшая подруга присутствовала на моем балу.
– Он не узнает. Просто… – Хелен опустила взгляд на руку с медальоном. – Мамы-то со мной нет.
– Да, – сказала Миллисента. – Я знаю. – Она раскрыла веер и взмахнула им, словно стараясь разогнать уныние подруги. – Мне все кажется, что я сейчас разорвусь на части. Скорее бы этот день закончился. Расскажи мне, что у тебя нового. Может, так я отвлекусь и не буду без конца представлять себе, как наступаю на собственный шлейф и падаю на пол или неправильно делаю реверанс.
– Есть кое-что, – ответила Хелен. Подруге удалось слегка поднять ей настроение. – Посмотри за мое плечо. Видишь, у камина стоит темноволосый джентльмен?
Миллисента вгляделась в зал:
– Ты про того, который направляется к нам вместе с мистером Браммелом?
Не успела Хелен обернуться, как тетушка взяла ее под руку:
– Дорогая, похоже, сюда идет мистер Браммел. Не забывай улыбаться.
– А с ним лорд Карлстон, леди Пеннуорт? – прищурилась мать Миллисенты. Ее голос прозвучал необычайно резко.
– Думаю, что да, леди Гардуэлл, – слегка запнувшись, ответила Леонора.
