— За прошедшие столетия способ оживления не мог измениться. И этот способ описан во всех известных мне источниках. Шнайдер читал те же книги, что и я. Генри, после того, как мумии высосали кровь жертв и поднялись, что было дальше? Шнайдер тоже стал вампиром, или он принес вассальную присягу?
— Насколько я знаю, вампиром он не стал. Как только Дракула вышел из саркофага, Шнайдер встал на колени и что-то произнес на латыни. Дракула положил руку ему на голову и тоже что-то сказал на латыни.
— Так, капитан, — лицо румына стало очень серьезным, в глазах вспыхнула ненависть, — теперь нужно быть предельно внимательными. Шнайдер, ублюдок, стал вассалом Дракулы. Он остался человеком, но стал сильнее и выносливее. Он не боится солнца и серебра. Скажите это своим людям.
— Сказать — скажу. А как его убить?
— Как и обычного человека, но сделать это сложнее.
— И долго он таким будет?
— Пока жив Дракула. После смерти сеньора вассал сразу гибнет. Так что Шнайдер будет сражаться за Дракулу до последнего.
— Что было дальше? — спросил я американца.
— Дальше начали прибывать грузовики с гражданскими. Мы приковывали их к стене и оставляли. Первых гражданских Дракула и Оборотень просто выпили, а остальных начали обращать.
— Это тоже понятно, — снова перебил полковник. — Как ты стал вампиром?
— После того как они обратили всех гражданских, Шнайдер позвал всех свободных от службы солдат во двор. Там уже стояли и вампиры, и оборотни. Как только мы все собрались, эти твари кинулись на нас… Часть, как я, стала вампирами, а остальные — оборотнями. После этого они начали обращать и тех, кто стоял в карауле. Все было тихо, пока оборотень не вышел в коридор, ведущий к выходу. Там дежурил О’Брайн. Как только он заметил оборотня, он сразу начал стрелять и побежал на улицу. Дальше вы знаете.
— Скажи мне, Генри, а кто из ваших так поработал мечом или саблей?
— У наших нет подобного оружия, — ответил вампир.
— А кто тогда так искусно порубил твоих соплеменников?
— Я не знаю. Перед тем как обрушилась стена, в задних шеренгах появился какой-то воин в рыцарских доспехах и с большим мечом. Он точно не наш. До первого взрыва этот воин успел разрубить нескольких оборотней. И даже после взрыва, воспользовавшись паникой, он продолжил убивать.
— Можешь предположить, кто это мог быть?
— Нет, — ответил Генри. И тут же спросил: — Кстати, а как вы тут оказались?
— Пока спрашиваем мы, — рявкнул румын. — Куда делись Дракула, Оборотень и Шнайдер после начала обстрела?
Помедлив, америкос ответил:
— Они ушли в коридоры, которые в самом низу. А как вы тут оказались?
— Полковник, — шепотом обратился я к румыну, — мне кажется, тональность голоса у вампира изменилась.
Румын ладонью прикрыл мне рот и жестами попросил помолчать.
— Генри, мы пришли сюда за тем же самым, что и Шнайдер, но не успели, — выдал румын и показал мне кулак. Потому что я уже собрался ему возразить.
Из-под покрывала раздался смех. Мы переглянулись.
— Ты лжешь мне, Феликс, — совершенно другим голосом сказал американец. — Сын священника не может служить мне, а тем более — поднять меня из могилы. И эти русские, которые под защитой договора, не смогли бы этого сделать.
— Заткнись, Влад, — вдруг заорал румын, — я сам вобью в тебя кол!!!
— Полковник, — я подергал его за рукав, — что происходит?!
— Через этого вампира с нами разговаривает Дракула!!!
— Офонареть!!! И давно?
— Как только был задан вопрос о том, как мы тут оказались.
— А ты все сразу понял, Феликс, — продолжился монолог из-под покрывала, — молодец. Не зря Шнайдер, этот дохлый трус, о тебе предупреждал. Капитан, — это уже ко мне, — а вы не желаете стать моим вассалом? Перспективы этого вы должны понимать!
— Он нас видит?
— Нет, но очень хорошо слышит. И обоняние у него как у собаки.
— Слышь, Дракула, а ты понимаешь перспективы, которые тебе светят, когда мы до тебя доберемся?
— Ах, капитан, вы всерьез рассчитываете добраться до меня?! Не смешите. Лучше бегите, пока солнце высоко.
— Не могу, — ответил я, — не умею. Кстати, что такое «договор», и почему Шнайдер — «дохлый трус»?
— А вы умеете слушать, капитан. Про договор вам никогда не узнать — не успеете. А Шнайдер… Чтобы показать мою лояльность к вам, я отвечу: во
