— В хвойнике.
— Я тебе про внешнее говорю, чучело.
Макс минуту разглядывал поляну, а потом сообщил результат:
— Обрубок чего-то лиственного на час видишь?
— Да.
— Вот там бы я точно залег. Обзор во все стороны, а торчащие корни позволяют крутить головой, не засвечивая позицию.
— Молодец, — похвалил я его.
— Взять с полки пирожок? — поддакнул он мне одной из моих любимых присказок.
— Можешь даже два. Если румыны пройдут чисто, берешь Андрюху и проверяете это деревце. А я с Петькой пощупаю еще пару мест, которые очень мне не нравятся. Макс, «щупать» из леса и с глушителем. Понял? Ждем.
Но ждать нам не пришлось. Румыны, которые почему-то двигались пятиугольником (в середине шли трое), как раз обходили по широкой дуге тот заманчивый хвойник. И когда они начали возвращаться на прямую, произошло нечто!!! Возле каждого из егерей вынырнуло по два человека. Вынырнули из земли. Вынырнули и скрутили всех. На захват восьми хорошо обученных егерей ушло три секунды. Ни единого выстрела, ни единого вскрика.
— Это кто был? — ошарашенно поинтересовался Макс.
— Не суетись. Скоро узнаем.
Я повернулся к Андрюхе и Петюне, лежащих в десяти метрах позади нас. Жестом обозначил «готовность к бою» и наш любимый сигнал «готовность к радостному и храброму бегству». Бежать и воевать, к счастью, не пришлось. В том месте, где были захвачены румыны, материализовался боец внушительной комплекции. Он посмотрел на заросли молодняка, а потом, повернувшись в нашу сторону, начал звать кого-то, махая рукой. Я уже собрался приступать к храброму отступлению, когда Макс зашептал:
— Коваль, сука! Командир, это Коваль!
Я отобрал у Макса бинокль. Действительно, в нашу сторону, не спеша, брел Леха с крайне довольной рожей лица.
— Чего разлеглись? — обратился я к своим. — Пошли сдаваться!
Как только мы вышли на поляну, из своих укрытий начали выбираться бойцы Коваля. Те, кто был рядом с нами, подбегали, здоровались, обнимались и бежали к захваченным румынам.
— Здравствуй, Бармалеище, — крепко обнял меня Леха. — Ты даже не представляешь, как я рад, что ты живой!
— Привет, Леха, — ответил я. — А уж я-то как рад!!! Кстати, где мои прохиндеи?
— Ты про которых? — с усмешкой спросил Коваль. — Про утренних или про дневных?
— Для начала, где Марся и компания?
— Вон там, — он показал рукой в хвойник, — сидят.
— А Ильдар и Мамелюк?
— На той стороне поляны.
— Замечательно! А теперь рассказывай.
Коваль ухмыльнулся и ответил:
— Сейчас в лес свалим — и расскажу. Принимай командование над своими головорезами.
— Как будто ты до этого нами командовал! — вылез из кустов Марсель.
— Марся, заглохни. Помогай парням и рысью на ту сторону поляны.
— Зачем им помогать? — удивился он. — Они сами все без нас сделали.
Через три минуты спецгруппа «Урал» успешно собралась воедино и совместно со спецгруппой «Закат» залегла в лесу.
— Леха, среди пойманных тобою румын Роджер есть?
— Среди пойманных мною румын румын нет. Среди них одни итальянцы.
— А Роджер?
— И Роджер.
— А ну явите мне его немедля, а то гневаться буду, — заверещал я противным голосом.
— Слушаюсь, ваше высочество, — склонился в шутливом поклоне Леха. — Пошли, познакомлю тебя с легендой итальянской разведки.
Под охраной четырех Лехиных бойцов лежали лицом вниз восемь человек. Семеро были в форме румынских егерей, а восьмой — без нее. Точнее, он был вообще без одежды, не считая ручных и ножных кандалов и кляпа во рту. Коваль подошел к раздетому человеку и перевернул его на спину.
— А кто это у нас тут такой волосатенький лежит? — голосом, полным умиления, обратился я к пленному.
Легенда итальянской разведки представляла собой полненького мужичка небольшого роста, с кучерявой головой и повышенной шерстистостью на теле. У него были густые, «брежневские» брови, глубоко посаженные глаза, очень курносый нос и тонкие губы. «Легенда» имела вид крайне жалкий, была
