проспали нас.
— Марся, это правда?
— Конечно, правда, — с некоторой обидой на Коваля ответил он. — Ты же знаешь, как они подкрадываться умеют! Когда я понял, что по нам кто-то топчется, они уже к лежкам дозорным подходили. Ладно, хоть Леха повернулся и Микола его узнал.
— Напугали?
— Напугали, — ответил Коваль и расхохотался. — Чувствую — смотрит на меня кто-то. Повернулся, а из земли ствол торчит, и голос оттуда же: «Тра- та-та. Коваль, падай, ты убит». Я с перепуга чуть гранату не кинул. Потом ствол узнал, а потом и голос.
— А дальше?
— А что дальше? За десять минут прикинули все расклады. Я поделился информацией от Барона, и мы ломанулись тебя встречать. «Закопались», лежим, ждем. Смотрим: два румына крадутся. Мы их в лес пропустили, чтобы поляну не пачкать, там Микола их и приголубил. Только румын встретили, как Ильдар и Мамелюк к поляне вышли. Только вышли, Мамелюк Ильдара за шкварник и обратно в лес потащил. Учуял, убийца, что засада тут. Залег и давай стволом землю «нюхать».
— «Унюхал»?
— Не успел. Олег из лежки ему средний палец показал. У меня такое ощущение, что они друг друга по запаху чувствуют. Тот, как палец увидел, опять Ильдара за шкварник и на поляну, а сам громко бубнит: «Куда бежать? Куда бежать?» Микола из леса ему просемафорил, они к нему и проскакали. А потом Роджер вышел. Спец, блин, хренов. А за ним и вы приползли. Макс — молодец! Увидеть не увидел, но учуял!
— Понятно. Дальше-то что делать будем?
— Барон приказал расходиться. Мы через ближайший перевал пойдем, а вы, по ранее утвержденному плану, топаете на север.
— Думаешь, будет хвост?
— Скорее всего, нет, но нас прикрыть все равно нужно. Мы же с трофеем пойдем.
— С трофеем? Почему в единственном числе?
— Барону нужен только Роджер, остальных в расход.
С земли послышалось протестующее мычание. Мы посмотрели на лежащего Роджера.
— Замерз что ли, болезный? — с притворным участием спросил Леха.
Роджер отрицательно замотал головой.
— Тогда лежи и не дергайся. Я ж могу тебя и без сознания нести.
Итальянец, несмотря на угрозу Коваля, продолжил активно мычать.
— Лех, — спросил я Коваля, — может, послушаем, что скажет представитель мафии?
Коваль задумался, а потом обратился к Роджеру:
— Слышь, макаронник, если я кляп вытащу, ты глупостей не наделаешь?
Итальянец отрицательно замотал головой. Леха наклонился к нему, подумал, а потом выдал:
— А ну тебя в баню! Ты себе язык откусишь, а мне Барон потом яйца оторвет. Так посидишь. Не исповедавшись! Парни, оденьте его, в конце концов. Заболеет еще. А мы пока послушаем вторую скрипку в вашем оркестре. Товарищи итальянцы, — обратился он к остальным пленным, — кто из вас говорит по-русски?
— Я говорю, — сообщил крайний из них.
По команде Коваля один из сторожей перевернул говорившего на спину, а потом помог сесть.
— Как звать? — спросил Коваль.
— Пабло.
— Пабло, ты догадываешься, о чем с нами жаждет поговорить твой командир?
— Скорее всего, он хочет выторговать нам жизнь.
— Всем? — поинтересовался я.
— Нет. Из «пиратов» тут только трое вместе со мной. Те двое, что шли впереди, — это местные румыны, а остальные четверо — обычные наемники.
— Однако! Несмотря на статус наемников, Луиджи оказался хорошим командиром! Роджер, ты действительно за своих людей попросить хотел? — спросил Коваль итальянца.
Тот утвердительно качнул головой. Леха задумался.
— Пабло, — вклинился я в беседу, — что именно твой командир может предложить за ваши жизни?
— Только информацию. Полное раскрытие информации, которой он владеет.
— А вы?
