– Да ладно… – у слушателя отвисла челюсть, что придало рассказчику только больше энтузиазма:
– Так и этого мало! Видимо, в трех ангарах что-то замкнуло, и они загорелись. Чудо, что пожарные среагировали феноменально. Примчались мгновенно и успели все погасить. Но там-то успели, а в новой части поселка, ну той, что за рекой, что коттеджной назвали, не успели…
– А там что?
– Ближе к утру два громадных дома напрочь выгорело! Есть жертвы и пострадавшие!
– Ох ты ж, горе-то какое!..
– Ну и считай во время самого рассвета уже здешняя трансформаторная подстанция попросту сгорела, оплавившись как восковая свеча.
– Разве ж такое бывает?..
– Сам своими глазами видел! Сейчас экспертов из самой Москвы ждут. Но как раз в то же время примерно здесь в десятке домой вокруг хулиганы окна стали выбивать. А чем и как выбивали – непонятно. Но такая паника началась, что некоторые соседи чуть друг друга не перестреляли. Но из хулиганов так никого и не выловили.
Шалавин в явном ошеломлении уставился на дом Зинаиды, опасаясь увидеть там битые стекла. Но там все выглядело чинно и пристойно на обоих этажах. Да и помощник участкового успокоил:
– Дом художницы Стрельниковой не пострадал, я к нему уже с трех сторон присмотрелся. Ну а что звонок не работает, так ведь света нет! Пока… И когда новую подстанцию установят – неизвестно.
– А-а-а… теперь все понятно.
Получив нужные сведения и комментарии, Шалавин и сам решил высказаться. Не стал скрывать, так сказать, свои знания и начитанность:
– Скорей всего это не хулиганы виноваты. Вся беда в атмосферном электричестве. Точнее, в его невероятно избыточном количестве. И когда стихия бушевать начинает, что угодно горит и даже стекла сами собой лопаются.
Судя по скептической улыбке Петьки, известному Делавару он не поверил:
– Приедут эксперты – во всем разберутся. А вам тут помочь?
И он кивнул головой в сторону дома госпожи Стрельниковой. Теперь уже скептически ухмыльнулся Шалавин:
– Стрелять начнешь по двери? Или пистолетом добросишь? – И уже глядя вслед уходящему и явно обиженному стражу порядка, выкрикнул: – Телефоны мобильные ведь продолжают работать! Вот я и позвоню Зинаиде Ивановне!
Но у самого-то телефона не было! А потому, дождавшись, пока он останется на улице в гордом одиночестве, Шалавин с кряхтением стал перелезать забор. Как раз удобное место нашел, возле столба, упираясь то в него, то в доски забора. Забрался наверх, а уж вниз всяко-разно спрыгнуть легче.
А там и до крыльца добрался, первым делом подергал ручку наружной двери. Подергал и тут же непроизвольно отдернул руку. После чего, бледнея, уставился на испачканные в крови пальцы.
Утро резко перестало быть томным и счастливым.
Глава 13
Война сновидений
Как успели Роман и Трофимыч между собой обсудить и понять, получалось, что дельтанг во сне не нуждался. В прошлую ночь он не испытывал сонливости и всю эту – продержался бодрячком. Да и когда Ландер уже в падении на кровать засыпал, свалившись туда не раздеваясь, господин Шенгаут собирался нести вахту, оставаясь у своего соратника и носителя на шее. Ну и попутно обдумывать все, что надлежало сделать в наступающем дне.
Что еще запомнил Трофимыч, перед тем как его сознание словно в туман окунулось, так это медленно открывающуюся в спальню дверь. Но объяснение отыскалось заранее, еще не видя, кто пытается войти или заглянуть:
«Наверняка госпожа Стрельникова колотится. Ждала своего кавалера, ждала, да и плюнула на гордость. Решила сама проявить инициативу. Ну и, хе-хе, малость опоздала…»
Дальше он ничего не видел, не слышал, зато появилось четкое ощущение, что он спит и ему снится вполне приятный, можно сказать, блаженный сон. Или воспоминание? Вначале не удавалось понять…
Он молод, не больше двадцати пяти. Тело крепкое, пружинистое, звеняще отзывается на любое желание. Кажется, достаточно сильно оттолкнуться от земли, как за спиной появятся крылья и удастся взлететь как птица. Ноги безжалостно топчут цветочный ковер летнего раздолья и настойчиво торопятся на вершину пологого холма. Да и в сознании довлеет важность скорейшего восхождения.
Поэтому Никита Трофимович переходит на бег и уже в течение минуты, совершенно не ощущая усталости, добирается к цели. И там замечает сидящую к нему спиной женщину. Она в полупрозрачной ночной сорочке, волосы распущены, скрывают все лицо, плечи и руки. Но в то же время у Никиты крепнет ощущение, что он хорошо знаком с этой женщиной. Может, даже когда-то был в нее влюблен. Так что он смело заговаривает с ней, стараясь не напугать громким голосом:
– Привет! Я уже здесь!
После чего обходит сидящую на траве женщину по малому кругу. И с нарастающим изумлением понимает, что она связана! Ее руки, опутанные веревкой,
