Зубы нервно закусили нижнюю губу. Но этого Ник не увидел, так как забрало шлема «эска» майора было опущено.
Николай подскочил к сейфу и пошарил рукой в его металлических внутренностях, но ничего не обнаружил. Пусто.
Они молча глядели на следы.
— И как это можно объяснить? — спросил Николай.
— А не нужно ничего объяснять, — немного резко заявил Шельга и тут же загадочно добавил, вложив в слова легкую иронию: — Держи руку на пульсе, Док, и все станет на свои места, вот увидишь. Очень скоро.
Воронов тяжело вздохнул.
«Почему он меня начал называть Доком — прозвищем, которое ранее все время использовал Змей?» — подумал Ник. Что-то странное происходило с командиром, но вот что именно, он не мог понять. Василий менялся на глазах.
— Как же так, командир? — сдавленно проговорил Николай. — Теперь мы никогда не узнаем, что здесь находилось? Идеи есть?
— Никаких, кроме одной — срочная ликвидация базы. — Майор достал из ранца своего «эска» черный матовый цилиндр и поставил на стол. — У нас почти не осталось времени. Пусть второстепенные нацистские секреты остаются тайной и дальше, а мы активируем последнюю бомбу и свалим отсюда. Не стоит превращаться в искателей того-неизвестно-чего, нужно выполнять первоочередную задачу, свою работу. Путь к лаборатории знаешь?
— Да. В дневнике деда был подробно описан весь третий уровень. Я помню текст наизусть, даже схему как-то накидал на компе.
— Схему? — заинтересовался Шельга. — Ты мне об этом ничего не говорил.
— Я сразу удалил ее с диска, — бесцветно ответил Николай.
— У тебя еще много секретов от меня, конспиратор? — хмыкнул майор. Хотел добавить «хренов», но сдержался от подобного словосочетания, потому что это могло дать другой смысл фразе. Если бы не забрало, то Николай бы сейчас увидел недобрый отблеск в сузившихся глазах Василия.
Воронов пожал плечами.
— Ладно, проехали. Пойдешь вместе с Лисой за препаратом. А профессор направится на командный пункт, передаст Кошкину ключ, чтобы включить лифт, а затем вернется обратно. Я буду прикрывать вас, если нас обнаружат. Соберемся вместе у подъемника, как только включится. На все про все у нас минут двадцать. Успеешь?
Николай кивнул.
Шельга немного помолчал, а потом спросил:
— Скажи, как думаешь, препарат, который создал твой дед, он не испортился? Времени прошло много… Такие вещи скорее хранят в специальных холодильниках, а не в сейфах.
— Другими словами: не истек ли срок годности, да? — Николай прикинул ситуацию. — Нет, не думаю. Раз все эти твари до сих пор живые, то и с препаратом ничего не должно произойти. Хотя…
Ник снова пожал плечами, давая понять, что это лишь одному богу известно.
— Должна быть еще и документация, — напомнил Шельга. — Забери ее обязательно.
— Без вопросов, — согласился Ник. — Прихвачу все, что вызовет интерес.
— Нет, забери все, — твердо сказал майор. — Если понадобится, выкинь из ранца боезапас и остальное снаряжение, понял?
В этот момент откуда-то снаружи послышались странные звуки, отдаленно напоминавшие повизгивающий тоненький смех.
В дверном проеме показалась Лиса и сообщила:
— Командир, к нам что-то приближается.
Выглядела она крайне взволнованно.
Николай на миг встретился с ней взглядом и прочитал в нем то, что хотел. Но промолчал.
* * *
Паукообразные твари столпились в проходе, сверкая бусинками зеркально-черных глаз, будто бы и не удивляясь встрече с людьми. Что-то странное наблюдалось в их поведении. Они ждали. Их было много, и каждую секунду прибывали новые пауки, превращая их разрозненные тела в единую копошащуюся массу. Но двигались они очень медленно, будто только что проснулись.
— Спланированная засада, не находите? — выдал свою версию происходящему Боголюбов. — Вернемся и найдем другой путь?
— У развилки всегда две дороги, — сказал Николай одну из любимых дедовых поговорок.
— Ага! — Лиса усмехнулась. — Девочкам налево, мальчикам — направо? Дорожка здесь одна. И нам — туда. — Она указала в полумрак тоннеля — того, что находился слева.
