— Это не сарказм, доктор. Вы просто напуганы, я — тоже. Пытаюсь вот вам словесно объяснить весь ужас и безумие своего положения, а вы принимаете меня за невменяемого извращенца. Вы спросили: что у меня с лицом? Отвечаю: меня укусил один гад, теперь же я гнию заживо и испытываю ужасные боли.
— Это была крыса?.. — насторожился доктор и сделал шаг назад.
— Почему крыса? — удивился обер-шарфюрер. — Это был человек. Я лично его хоронил несколько дней назад.
— Хоронили?! — Штрекер не верил своим ушам.
— Так точно. Вот этими самыми руками. — Хольман вытянул две руки с почерневшими ногтями. — А эта сволочь — возьми да оживи. Подчиненного моего сожрал в сыром виде…
— Сожрал?.. В каком смысле?..
— Да в самом прямом! Разрезал на кусочки и слопал. Я, правда, этого не видел собственными глазами, но полагаю, что все так и было.
— Значит, вы утверждаете, что были покусаны ожившим мертвецом? — деловым тоном произнес доктор, и на его лице скользнула тень недоверия. — Но, чем вы можете это подтвердить? Это невозможно! Вы явно перевозбуждены, к тому же изрядно пьяны…
Хольман вскочил.
— Вы, доктор, меня за психа держите?! — почти закричал он. — А как вам такое психическое дерьмо? — Карл размотал повязку на шее и показал свою ужасную рану. — Доказательств — хватает?
Комнату наполнил отвратительный запах гниющей плоти.
Штрекер поморщился от резкого зловония и задумчиво сказал:
— Сочувствую, но мне кажется, что я вам ничем не смогу помочь. У вас начался сепсис и гангрена. Удивительно, как вы вообще до сих пор живы, можете передвигаться, да и говорить…
У Хольмана пульс застучал молотком в горле. Свежий приступ злости поднялся из груди и испарился в его мозг свирепой яростью.
— Ты врешь, мать твою! — закричал он. — Врешь, сукин сын! Гребаный докторишка! Меня еще можно вылечить!
Доктор подскочил на месте так, словно его ущипнули.
— Я сказал вам правду… — пролепетал он. В его голосе одновременно зазвучали обида и нотки страха.
— Правду? — Хольман схватил доктора за грудки. — Ты, кажется, так ничего и не понял, занюханная крыса! Мне не нужна твоя сраная правда! Мне нужны лекарства!
— Но это не поможет, — прохрипел доктор, пытаясь высвободиться от сильных рук Хольмана, — вам нужны обезболивающие средства… Мы могли бы обсудить наши проблемы более мирным образом? Вы меня задушите… У меня есть весомые аргументы, чтобы доказать вам свой диагноз.
— Перестань врать, мать твою! — снова заорал Карл и, криво усмехнувшись, добавил с нажимом: — Проблемы сейчас начнутся у тебя. Что бы ты ни болтал, это теперь не имеет значения. Потому что всему этому пришел конец, дружок. — Его правая рука потянулась к карману.
Штрекер открыл рот, попытался что-то проговорить, но не сумел, потому что увидел возле своего носа раскрытое лезвие опасной бритвы, отливающее серебром. В какой-то миг он даже заметил на нем искаженное отражение своих перепуганных глаз. Доктору стало по-настоящему жутко.
— Вот, — сказал Хольман. — Это мой весомый аргумент. И сейчас я сделаю лично тебе один неприятный диагноз, а ты мне очень поможешь, если не будешь дергаться.
Доктор не успел даже отреагировать на жуткую сцену с бритвой и угрозу. Зло всегда находит верный способ в таких делах. В этом и заключается его коварная красота.
Хольман опустил руку и резко махнул бритвой снизу вверх, распоров ремень, ткань ширинки и перерезав резинку трусов. Брюки и нижнее белье сползли вниз к лодыжкам, сковав ноги. По паху потекло что-то теплое и липкое.
— Что… в-вы… д-делаете? — заикаясь от испуга, выдавил из себя доктор. Голос стал похож на мычание мышонка, пойманного кровожадным котом.
И тут же лезвие бритвы вонзилось глубоко в его гениталии — секунда! — и начисто срезало их. Доктор даже услышал, как они шлепнулись на пол возле ног. Кровь мгновенно залила область паха и ноги. В какой-то миг Штрекеру показалось, что к тому месту, где находился его детородный орган, приложили пакет со льдом… Но через секунду резко ударила раздирающая на части жгучая боль.
Доктор взвыл, схватился руками за кровоточащую рану и рухнул на колени, проорав что-то неразборчивое и дикое.
Хольман отпустил его шею, схватил за волосы, оттянул голову назад и одним движением перерезал горло от уха до уха. Темная кровь хлестнула фонтаном из глубокой раны.
— Передавай пламенный привет и наилучшие пожелания всей своей ученой братии! — зло процедил Хольман и отбросил тело доктора так, как разбалованные излишней заботой дети бросают надоевшую им игрушку. — А я займусь твоей красавицей. Нужно ее попотчевать своим очаровательным дружком.
Через пять секунд на лице Вальтера Штрекера застыла маска смерти и остекленевшие от ужаса глаза безучастно взирали на окружающий мир, словно
