Предатели вынуждены укрываться за консолью управления. Вальтий поджимает их с одной стороны, Тиль давит с другой.
Сквозь звуки выстрелов Тиль слышит ритмичное бормотание Седда.
— Капитан! — кричит Ультрадесантник.
Вальтий тоже слышит Темного Апостола, но он вынужден прятаться от ответного огня за полуразрушенной колонной. Последний приспешник Седда стреляет то в него, то в Тиля, не давая им как следует прицелиться.
Но Тиль не один.
— Роуд! Помнишь консервные банки в поле?
Голос Роуда едва различим сквозь звуки выстрелов.
— Никогда их не забывал.
Тиль улыбается.
— Тогда попади еще в одну ради меня, будь добр.
Роуд выходит из укрытия, ступая прямо по усеянному обломками полу командного центра. Его ружье прижато к плечу, чтобы погасить отдачу, глаза прищурены. Он делает один единственный выстрел. Лазерный болт пронзает повисшую в воздухе пыль и пробивает лоб Несущего Слово. Однако это не убивает врага, а лишь заставляет его подскочить на ноги в поисках обидчика.
Тиль только этого и ждал. Когда противник отвлекается на Роуда, он всаживает болт в висок Несущему Слово. Пока тело врага еще падает, Ультрадесантник отскакивает в сторону, отбрасывая опустевший болтер.
Вальтий выглядывает из укрытия и обрушивает град болтов на Курта Седда. Разрывные снаряды наталкиваются на темную ауру, окутавшую Темного Апостола. Какой-то ритуал призыва обеспечил ему сверхъестественную защиту.
Тиль видит практическую задачу. Он убирает пистолет. На борту "Чести Макрагга" мечи и топоры оказались куда эффективнее против порождений Хаоса, чем стрелковое оружие. Некая связь этих существ с далеким прошлым делала их более уязвимыми к старомодным орудиям. Но у Тиля ни меча, ни кинжала, они потерялись, когда "Носорог" рухнул в провал, и любимое оружие Тиля, длинный меч из кузницы самого примарха, вместе с ними.
Тогда волей случая Освобожденный в падении напоролся на электромагнитный меч и взорвался, окатив Тиля волной демонической крови. Когда десантник пришел в себя, то обнаружил, что его броня полностью покрыта запекшейся кровью, и установил себе теоретическую задачу: использовать это для создания элемента внезапности, и нашел ей практическое применение для спасения боевых братьев. Шлем Кайлока, каким бы отвратительным он ни был, дополнил маскировку. Теперь же, добравшись с помощью этой уловки до Курты Седда, Ультрадесантник рад был скинуть отвратительно пахнущий шлем и не преминул возможностью использовать его как оружие.
Тело Темного Апостола меняет форму, кожа темнеет. Он безумствует, черпая мощь.
— Завеса истончается, и я возвышаюсь!
— Ты умираешь, — поправляет его Тиль, вонзая длинный рог шлема в заострившееся лицо Седда.
Седд визжит двумя голосами. Ритуал не завершен и тело Несущего Слова вновь меняется, броня и плоть тают, плавятся, превращаясь в растекающийся по полу сгусток.
Шарахаясь от отвратительного существа, Тиль хватается за пистолет и разряжает его в то, что осталось от Курты Седда.
— Прикончи его, Тиль! — кричит Вальтий и тоже стреляет.
Каждый выстрел десантников уменьшает омерзительное создание, пока оно наконец не превращается в лужу на полу.
Эхо выстрелов затихает. Наступает тишина, нарушаемая всхлипами и робкими словами благодарности недавних пленников.
Тиль опускается на пол, все еще держа дымящийся пистолет, словно опасаясь, что порождение Хаоса может вернуться. Он вздрагивает, когда ему на плечо опускается чья-то рука.
— Спокойно, сержант, — говорит Вальтий, — все кончено.
Из укрытий появляются люди, немного ослепленные вновь загоревшимся аварийным освещением. Тиль пинает носком ботинка мертвого Несущего Слово, того, что подстрелил Роуд.
— Надо убедиться, что они все мертвы и зачистить место, — устало произносит он, садясь на обрушенную колонну.
— Передохни минутку, — хлопает его по плечу Вальтий. — Я был не прав насчет тебя, Эонид. Ты делаешь честь всему легиону.
— Один я бы не справился.
Тиль смотрит на Роуда. Тот сидит, прислонившись спиной к стене, уронив голову на грудь. В его защитном костюме зияет дыра, должно быть, она была там еще с обрушения туннеля. Он не шевелится. На стянутой с лица маске кровь. Глаза Роуда открыты и неподвижны.
— Бесстрашный дурак, ты пошел за мной на поверхность, не смотря на поврежденный костюм!
Вальтий следит за взглядом Тиля.
— Этот бывший заключенный из штрафного батальона?
Тиль качает головой:
