– Откуда это у вас? Отвечайте, сучьи дети!
Его глаза вонзились в Йошта и Боряту, зрачки зловеще сузились. Славяне тут же ощутили нестерпимый жар в груди, потом волна переместилась к голове. Венед вскрикнул, его голову будто сжимают обручи, а внутри бесцеремонно шарят чьи-то лапы. Борята сопротивляется молча, вида старается не показывать, лишь заметно, как подрагивает жилка на шее и напрягаются желваки.
– Хм… Какие упорные, – просипел жрец. – Ну это ничего, это поправимо.
У пленников голова пошла кругом, к горлу подкатывает тошнота. Йошт ощущает, как мутится сознание, трясущиеся ноги едва держат тело. Но внезапно дурнота отпустила. Старец шумно вздохнул, веки медленно опустились, по лбу скользнула капелька пота.
– Вы хоть знаете, что это? – произнес он, не поднимая глаз.
– Ппп. палка… – промямлил Йошт, Борята покосился на него, Йошт виновато улыбнулся. – Обычная палка. Правда, малость пожженная с одного края. Это мы…
Венед громко вскрикнул и повалился на глиняный пол. Колени прижаты к груди, руки обхватывают, на лице гримаса боли.
– Глупец!.. – зло прошипел волхв. – Дурня хотите из меня сделать?!
Старец не отрывает глаз от русов, он изучающе смотрит на катающегося по полу рыжеволосого славянина, потом взгляд перевел на широкоплечую фигуру белоголового. Этот из крепкого камня сделан, отмечает жрец. Ну что ж, тебе же хуже, поломать совсем – магии не требуется.
– Так это всего лишь палка, говоришь? – Герульский волхв вновь уставился хищными щелками на Йошта.
– Д-дд-да! То есть… Не совсем! Это… это другое?
Послышался вздох разочарования – Борята обреченно мотнул головой.
– Ооо… Не просто палка? А что же это тогда?
– Это-это непростая палка! Она из… из… – Йошт запнулся, краем глаза приметил лицо Бора, на нем – удивление. Венед незаметно подмигнул ему, потом громко кашлянул и выпалил в один голос:
– Это факел из какого-то древнего захоронения! Мы его нашли случайно – в лесу!
Под куполом храма раздался лязгающий, будто кто-то размахивает железной цепью, хохот.
– Глупцы! Это огонь самой Табити!
Йошт и Борята переглянулись, волхв вновь взорвался истерическим смехом. Потом резко осекся, взгляд холодных серо-зеленых глаз уставился на них.
– Вы думаете, я поверю вам?! Вы, русские выродки, наверняка что-то задумывали. Но вам, видать, ума не хватило правильно воспользоваться этим даром!
Герульский волхв придвинулся к ним, губы сжаты в две бледные полоски:
– Кто вам передал эту реликвию? Согласно преданиям, ее вечный владелец – сам Кияк-сар, легендарный скифский царь! Отвечайте!
Но славяне молчат.
Волхв зарычал, взгляд метнул сотни острых игл в ненавистных русов. Те скорчились и брякнулись на пол. Жрец взревел:
– Отвечайте, сучьи дети!
Герульский волхв вскочил в один удар сердца, лицо страшно перекошено злобой. Он шагнул к славянам, те пытаются подняться, но ослабевшие руки подламываются под вдруг ставшими невыносимо тяжелыми телами. Жрец Табити выставил вперед ладонь, пальцы скрючены. На шее волхва вздулись мышцы, по лицу пробежала судорога.
– Придется все рассказать! Все-все, что знаете и о чем только догадываетесь!
Йошт корчится на полу, судорога бьет в ноги, по рту вдруг скользнула болезненная улыбка, он наконец выдавил из себя:
– Так тебе, мил человек, бредни про задастых баб да лихие забавы степняков придется слушать до утра… Или временем волхвы нынче не дорожат?
– Дерзить вздумал, щенок! Ах ты!..
Волхв зарычал, глаза страшно выпучены, жилы на шее страшно вздулись – вот-вот лопнет тонкая кожица, по лбу скользнул соленый ручеек, но тут же запутался в густых бровях старца.
Их взгляды встретились. Глаза Йошта на мгновение затянула молочно-белая пелена, вспыхнули странные образы, в желудке противно защемило. Венед застонал, из белой мути вдруг стали проступать очертания какого-то гигантского существа с крыльями, оно растет, ширится, крылья медленно похлопывают воздух, вместо перьев холодно сверкнули остро отточенные клинки. Внутри Йошта похолодело: крылатое чудовище неотрывно смотрит на него… миловидным личиком славянской беззаботной девчушки, тот же румянец на щеках, тот же немножко вздернутый носик, манящие алые губы. Но вот глаза… охваченные огнем зрачки пронзают венеда насквозь. Точь-в-точь как та фигура человекоптицы из сна. Ее рот пыхнул жаром. Карпенец поморщился, однако вместо боли он ощутил волну тепла, она будто подхватывала его и ставила на ноги. И в самом деле, Йошт уже ощущает земную твердь. Пелена дрогнула, перед ним стали проступать очертания герульского волхва, тот выставил вперед обе руки, пальцы заметно дрожат, рот от натуги оскален.
Схватка продолжалась всего несколько мгновений, но Йошт устоял. «Как же так? – со злостью подумал герул, – перед его чарам падает даже самый
