«Лап, это логично, – мысленно фыркнул сидящий рядом со мной некромант. – Если он был близок твоей матери, то знал, что вы направитесь сюда, не так ли? Он ждал её здесь, как и тебя. Осталось дело за малым – мило вам почирикать на досуге и выяснить, кто ж такой не шибко вумный на самом деле за тобой охотится. Думаю, куратор наш – не последний человек в твоей судьбе…»
И всё было бы логично в словах чёрного дракона, если бы не одно но.
Если Владислав был предан моей матери, то почему его не оказалось рядом в тот момент, когда наш особняк охватили языки чёрного пламени? Я знаю – его не было с нами в ту злополучную ночь, накануне празднования моего столетия, когда нам пришлось бежать. Его просто не было.
– Итак, нелюбимый всей моей душой класс, – тем временем как ни в чём не бывало продолжил Владислав, не жалея ни яда, ни насмешки в голосе, медленно обводя взглядом замершую после его слов аудиторию. – Как нам тут сумничали, с оружием студенты гулять по Академии не имеют права. Вопрос: в чём наш умник Альгир ошибся?
– В том, что вообще открыл рот, – хмыкнули с последней парты грубоватым низким голосом, вызвав новую волну смешков.
– Шика-а-арно, – с наслаждением протянул магистр, вновь закидывая ноги на стол. – Итак, студент Норх собирает своё грузное тело в кучу и радостно чешет мне за булочкой. Учти, наш дорогой полуорк, у меня аллергия на корицу!
Ложь…
«Уверена?» – покосился на меня дракон, прекрасно уловивший мои мысли и чувства, которые я сумела сдержать в последний момент до того, как руны золотом вспыхнули в воздухе.
Едва заметно кивнула – своим ощущениям я привыкла доверять. А вот внезапно обретённый старый-новый знакомый ни капли доверия мне не внушал.
– Итак, вернёмся к нашим баранам, – вновь обратил Владислав внимание на аудиторию, обведя её насмешливым взглядом из-под очков, едва за широкоплечим высоким и несколько тучным парнем с силой захлопнулась дверь. – Кто ещё желает куда-нибудь сбегать или идиотские вопросы на сегодня закончены?
Ответом была тишина… Настолько абсолютная, что моему чуткому уху стало слышно, как жужжит одинокая муха в дальнем углу кабинета.
Медленно взглянув на молчаливых студентов, магистр хмыкнул, на долю секунды задержав взгляд на мне, и снисходительно добавил:
– Меня ваш тупизм порой убивает. Правила нарушать вы горазды настолько, что предыдущий ваш куратор поспешно сделал ноги, уйдя на покой, тщательно лелея оставшиеся после опеки над вами свои немногочисленные нервные клетки. А как выучить Кодекс, на правила которого плевали с высокой колокольни своего некромантского самомнения, так тут лень впереди вас в двери ломится. Дамы и господа, вы – идиоты. Студентам Академии разрешено иметь на занятиях личное оружие только в том случае, если оно является ритуальным. Делайте выводы.
Если бы не так давно Ариатар не отвёл меня к Милике, если бы та не научила меня скрывать свои эмоции… я сейчас некрасиво открыла бы рот от недоумения. Как говорил Владислав, его тон, его слова – всё это выходило за рамки какой-либо культуры поведения и было непозволительно для того, кто занимал преподавательскую должность. Как его могли возвести в ранг магистра?!
Но всё это меркло по сравнению с тем, как обычно вёл себя тот Владислав, которого я когда-то знала!
«Лапуль, ты слишком хорошо воспитана. Поверь, наш борде… э-э-э, то есть гадючник облегчённого поведения о сладких и уважительных речах давно уже не грезит! Не барышни припадочные же, ну. Вот представь, что меня вдруг стало много. Ага-ага, почкованием размножился, Рик постарался. И вот много таких маленьких меня собрали вместе, сунули в одну группу и насильно заставили грызть гранит науки, запамятовав как-то, что я не бобёр. Что, уже страшно? Во-о-от! А теперь вспомни таланты нашего упыря к разрушению, отсутствие совести у нашего хвостатого кронпринца. Добавь к этому мой острый язык и склонность к шалостям мелкого, его же шило там, откуда хвост растёт. Всё это смешай и добавь к кучке моих копий с единственным, неповторимым и скромным мною во главе!»
Я невольно ужаснулась. Боги, куда я попала?!
«Цыц. Не дрожи, у самого коленки трясутся! А вообще, Владислав ещё мягконько с нами обходится, любовненько так. Нас этим уже давно не проймёшь – его обороты некоторым нашим – как тиграсу твои шпильки в нижней задней части туловища. Вроде зудит и неприятно, но ничего, жить можно… если никуда не присаживаться!»
Теперь поведение магистра стало для меня более… понятным. Кейн мог вывести из себя любого, даже сейчас я едва сдерживалась, чтобы не отвесить ему подзатыльник. Что уж говорить о всегда спокойном Владе?
Хм… А имела ли я право его так называть? И почему мне кажется, что наши с ним отношения были не такими уж тёплыми, как могло показаться вначале?
Нет. Не могу об этом думать.
С того момента, как я его увидела, голову постепенно стало сжимать невидимыми тисками. Внезапно возвращающиеся воспоминания всегда приносили ощутимую боль, а уж такое их количество и подавно безжалостно било по мне, тяжестью отдаваясь в затылке. Невыносимо хотелось оказаться как можно дальше отсюда, сесть прямо на пол, распустить волосы и с силой сжать виски пальцами, хоть как-то успокоить возбуждённое сознание. Но – увы. Данное желание пока являлось неосуществимым. Единственным доступным мне средством успокоения была возможность отвлечься на что-нибудь. На что угодно,
