потом присовокупил к этому парочку отборных ругательств.
Под дном машины было достаточно темно. Сергей с трудом втиснулся туда и замер. Здесь, если его не обнаружат, он переждет до темноты, отлежится. Жаль, противогаз сдуру выкинул. Он обмотал нижнюю часть лица куском ткани, чтобы поменьше дышать пылью – это вряд ли спасет, если тут зараженный участок, но все же лучше, чем ничего. Под дном «уазика» было душно, остов прогрелся от летнего тепла, и теперь от железа исходил жар. Но выхода у Вильдера не было, приходилось терпеть. Не сказать, что это надежное убежище, но при дневном свете его здесь не найдут – сталкеры в одинаковом положении с ним.
Он закрыл глаза и попытался расслабиться, сбросить напряжение последних часов. Перед глазами вспыхивал калейдоскоп недавних событий. Где же он свернул не в ту сторону? С неожиданной злостью он вспомнил и о Пал Палыче – ведь если бы не тот случай трехлетней давности, когда он побежал за этим чудиком в лес, ничего бы этого не было. Его бы не укусила какая-то дрянь, и Вильдер не покрошил бы всех жителей бункера в капусту. Но Сергей был все же далек от мысли назвать корнем зла бородатого.
Данилов – вот кому он обязан сломанной жизнью. Самодовольный и неплохо устроившийся в подземке «товарищ». Вот кого бы удавить, заставить захлебнуться собственной кровью, умолять о прощении и быстрой смерти. Но как это осуществить? Он обязательно что-нибудь придумает, главное, чтобы ненависть не съела его изнутри раньше времени, не спалила. Просто необходим ясный рассудок, потому что еще одна ошибка будет критичной. И словно в подтверждение его мыслей до него донесся издалека шепот леса, внушающий, убаюкивающий, обволакивающий и требующий. Вильдер лежал, закрыв глаза, и слушал.
Снова ступени наверх, в верхний мир. Снова головокружение. Но сейчас уже легче – пообвыкся. Теперь по сторонам надо смотреть еще внимательнее, за себя и за того парня – их всего трое осталось, а опасность может грозить отовсюду, еще и на небо надо поглядывать. Миша был замыкающим – значит, обязан присматривать за тылом. Первым, как обычно, шел Немов. Дневная духота спала, ночь была прохладной. Но приятную прохладу нельзя было ощутить на коже, попробовать на вкус – мешала химза.
Ночь встретила чужаков настороженно. В свете фонарей всплывали остовы ржавых автомобилей, строительный мусор, заброшенные строения. Змеилась пыль, взметнувшаяся от ботинок сталкеров, кричали ночные птицы или звери вдалеке. Было ощущение, что это все не наяву – темнота сгладила неровности, уменьшила резкость. Они словно плыли по пугающему ночному пейзажу, впитывая звуки и вертя головами из стороны в сторону, готовые тут же вступить в бой, если потребуется.
На плацу наблюдалось какое-то движение. Осторожно, пригибаясь к земле, Немов повел их дальше, прячась за полусгнившими коробками автомобилей и кучками мусора. Наконец, они смогли разглядеть, что там происходит: из леса вытекала масса каких-то созданий и пересекала поперек территорию войсковой части. Они двигались растянутой колонной и по виду больше всего напоминали поросят: такие же розовые, упитанные, на коротких ножках. Животные толкались, негромко фыркали и не спеша бежали дальше.
«Миграция свинок, блин, – зло подумал Немов. – И надо же им именно в этот час бегать здесь». Потоку животных не было конца, а они все стояли и молча наблюдали, как стадо свиней движется по местности. И тут Олег допустил оплошность – случайно переставив ноги, он задел какую-то железку, валяющуюся под ногами. Раздался противный скрежещущий звук – на враждебной территории это равносильно приговору. Твари, пересекающие плац, разом, как по команде, обернулись на источник шума. И Немов понял, что они все-таки отличаются от привычных для людей свиней – в глазах животных светилась непередаваемая злоба, а из пасти торчали устрашающие клыки. Морды тварей скорее напоминали головы бультерьеров, во всяком случае, у Немова возникла именно такая ассоциация.
В другой раз Олег посмеялся бы над комичностью ситуации – быть атакованным мутировавшими тучными свиньями, но сейчас было не до смеха. Первые особи, самые смелые, уже приближались, переваливаясь. Их поведение не предвещало ничего хорошего – с морд на землю тянулась тягучая слюна, а налившиеся кровью глаза в свете фонаря угрожающе сверкали.
Немов огляделся по сторонам. Ближе всего к ним находилось здание казармы.
– Туда, – он показал рукой на строение.
Надо успеть заскочить внутрь до того, как их настигнут твари. В узком проходе или коридоре проще отбиваться от озверевших животных, стены ограничат количество нападающих. А может, получится забаррикадироваться в помещении. Это в краткосрочной перспективе, а уж потом они подумают, что делать дальше. Бежать же сейчас прямиком к ангару смерти подобно – слишком далеко, да и на пути как раз эти… свинтерьеры.
Они рванули наискосок через плац к казарме, минуя полуразвалившуюся столовку, в которой было сложно укрыться. Видя, что возможная жертва убегает, твари отбросили всю осторожность и припустили следом. Их неуклюжесть все же сыграла на руку сталкерам – те сумели добраться до казармы на несколько мгновений раньше. Они пулей влетели в здание, благо дверь была давно сорвана с петель.
Немов схватил стол, стоявший в углу, и с помощью Данилова и Миши перевернул его и частично забаррикадировал проход. Они сделали это как раз вовремя – первые свинки уже были близко. Спокойствие ночи нарушили хлопки выстрелов. Патроны берегли, стреляли, только подпустив поближе.
Однако нападающих оказалось слишком много. Немов понимал, что они долго не продержатся – соперник возьмет числом и напором. Что-то нужно было предпринимать. Пока удавалось сдерживать свинтерьеров, затрудняло атаку и то обстоятельство, что мертвые свинки оставались лежать возле входа, мешая продвижению остальных тварей.
