одноклассником, а теперь ещё и сокурсником, виделся довольно часто. Вот как раз Муха и настоял в этот субботний день, чтобы я присоединился к их компании, поскольку должен был решаться какой-то серьёзный вопрос.
Пуская по кругу папиросу и бутылку вермута, мы решали, как нам лучше обчистить сегодня вечером табачный ларёк возле станции метро «Курская». Идея исходила от Бугра, он и предложил, как стемнеет, выставить стекло и Сяве, как самому мелкому и шустрому, забраться внутрь.
– Разбивать, что ли, собрался? – спросил Муха, забычивая окурок. – Шуму знаешь сколько будет, там же в центре постоянно милицейские патрули шастают.
– На фига разбивать, гвоздики отогнём, я сегодня уже с утра ходил, приглядывался.
– Я не смогу, мне родичи велят в девять вечера дома быть, – потупив глаза, сообщил Дюша.
– Послал бы их, да и всё, – с лёгким презрением ответил Бугор. – Чё, может, ещё кому-то мамка не разрешает после девяти гулять?
Честно говоря, у меня было большое желание взять самоотвод, но я подумал, что пока рано демонстрировать характер и хорошее воспитание. Всё ж таки табачный ларёк собрались грабить, а не одинокую старушку.
– Так во сколько точно киоск чистить начнём? – решил я всё же уточнить.
– Часов в десять нормально будет. Он не возле самой станции, а за углом, так что место там не самое людное. Двое на стрёме, я и Сява работаем по месту.
В общем, решили, что без четверти десять встречаемся у станции метро «Курская». Желательно с портфелями, потому что сетчатые авоськи, набитые ворованной табачной продукцией, нас сразу же спалят. А подросток с портфелем, даже в одиннадцатом часу вечера, особого подозрения вызвать не должен.
Поскольку мама сегодня снова дежурила в ночную и ушла из дома за час до того, как я заявился на ужин, то я предупредил Катьку, что приду сегодня попозже, часов в одиннадцать.
– Свидание у меня сегодня, – ответил я на её немой вопрос. – Хотим погулять по набережной Москвы-реки.
– Не рано тебе ещё на свидания-то ходить? – потрепала сестра меня за вихор.
– Нормально, – стараясь, чтобы мой голос прозвучал грубее, ответил я.
– А кто хоть твоя избранница?
– Да-а… Есть одна.
– Ну ладно, не хочешь – не рассказывай. Только сильно не загуливайся. Ключ не забудь взять, а то я, может, уже спать буду, когда ты вернёшься.
Без четверти десять мы с Мухой вышли на станции метро «Курская». На выходе нас уже поджидали Бугор и Сява. Путин всячески демонстрировал, что ни капельки не боится предстоящей операции по хищению социалистической собственности, где ему предстоит сыграть одну из главных ролей, но чувствовалось, что вся его бравада больше напоказ.
Мы свернули за угол, где стоял киоск с надписью «Сигары-сигареты-табак», тут Бугор забрал у нас пустые портфели и показал отвёртку:
– Щас гвоздики отогну вон на том окошке, и всё будет чики-пуки.
– Ты только «пальчики» свои не оставь случайно на стекле-то, – посоветовал я автору воровской схемы.
– Что за «пальчики»?
– Отпечатки пальцев, по которым найдут тебя, а через тебя, вполне вероятно, и нас.
– А-а, точно! Блин, а чем их вытереть…
– На вот, держи, – протянул я Бугру относительно чистый носовой платок. – После вернёшь. И ты, Сява, особо там не следи.
– Ладно, не учи учёного, – с ухмылкой протянул малолетка.
После того, как роли были распределены, мы с Мухой рассредоточились в разных концах проулка. В случае появления нежелательных прохожих и уж тем более милицейского патруля следовало зайтись в приступе кашля.
Признаться, пока я караулил свой участок проулка, меня изрядно потряхивало. Как-никак не было у меня опыта противоправных действий, и вероятность быть пойманным и впоследствии отправленным в колонию для несовершеннолетних меня совсем не прельщала. Жизнь, блин, только начинается, а тут сразу большой и жирный крест. И так уже стою на учёте в ПДН, из-за чего, по словам Мухи, мне, как и ему, пока не довелось вступить в ВЛКСМ. А быть вне комсомола сейчас – это лишиться многих плюшек.
Лёгкий свист отвлёк меня от созерцания освещённого окна на втором этаже в доме напротив, где мелькал женский силуэт. Едва различимый в свете далёкого уличного фонаря Бугор махал рукой. Похоже, можно было выразиться фразой Василия Алибабаевича: «О, украли уже? Ну я пошёл».
Действительно, дело провернули довольно быстро, Бугор уже успел вставить на место стекло. У киоска стояли три портфеля и объёмистая сумка, принадлежавшая нашему боссу.
– Всё отлично, отпечатков менты не найдут, – возвращая мне платок, довольно сообщил Бугор. – Сейчас чешем в наше потайное место и там скидываем барахло. А потом можно и по домам.
