– Давай, у меня деньги ещё есть. И заодно вон у той бабульки семечек купим.
Сам стадион выглядел точно таким же, каким я его помнил с детства и в более зрелые годы, до того как сначала в 1997-м установили крышу с вентиляцией посередине, а в 2013-м окончательно не закрыли на реконструкцию к мундиале. Эх, не судьба мне, видно, посмотреть чемпионат мира в России. Хотя, может быть, и доживу в этом теле, если не сопьюсь или ещё что-нибудь не случится. Например, возврат в собственный, изношенный годами и вредными привычками организм. И кстати, даже в том теле я уж пару лет как-нибудь протянул бы. Главное, не очнуться в состоянии овоща.
– Ладно, пойдём, попробуем пролезть, – потянул меня Муха.
Оказалось, не мы одни были такими хитросделанными. Милиционеры, конечно, пытались как-то отловить безбилетников, но нас было так много, что большинство всё же просачивалось на стадион. А там уже садись куда хочешь, никаких тебе пластиковых бездушных кресел, все сидели, тесно прижимаясь друг к другу, на деревянных скамьях, рядами опоясывавших периметр вокруг зелёного поля и беговых дорожек.
Уже вовсю играл духовой оркестр – ещё одно воспоминание детства. Муха сел слева от меня, тут же принявшись лузгать семечки. Причём шелуху сплевывал прямо себе под ноги. Видя, что многие из соседей поступают так же, не утруждая себя морально-этическими терзаниями, я вздохнул и решил влиться в дружные ряды семечкоедов.
Матч закончился победой «Торпедо» с минимальным счётом. По пути домой забился с Мухой на три рубля, что чемпионом страны в этом сезоне станет киевское «Динамо». Он же ставил на «Торпедо», несмотря на то что болеть решил за «Локомотив».
Мама сегодня осталась на дополнительное ночное дежурство, поэтому хозяйством занималась Катька. Она отварила кастрюлю макарон с сосисками и со словами «Ешь, у тебя растущий организм» навалила мне большую тарелку, посыпав макароны сверху мелконарезанным зелёным луком. Причём, как и мама вчера, срезала зелень с луковиц, прораставших в небольших стеклянных баночках из-под майонеза и сметаны, наполненных водой. Сразу вспомнилась моя бабушка, она тоже выращивала лук на подоконнике, только высаживала луковицы в заполненной землей пластиковой коробке.
А ведь бабуля сейчас ещё вполне хорошо себя чувствует, да и родичи мои тоже живы-здоровы, правда, обитают они все в Рыбинске. Смотаться к ним в гости, что ли… И с какой мордой я туда заявлюсь? Здравствуйте, а я Лёша, которого вы недавно родили… Да-да, вот этот карапуз я и есть, только я из будущего, а это тело досталось мне во временное пользование. Ну или насовсем, тут уж как повезёт… Интересно, сразу спецбригаду из психушки вызовут или ещё какое-то время успеем поболтать? Лучше, пожалуй, пока не дёргаться, осмотреться, что к чему, а Рыбинск от меня никуда не убежит.
На следующее утро меня никто не будил. Я проснулся, судя по будильнику, без десяти девять утра, подумал, не сделать ли зарядку, решил, что ну её, ещё успеется, и выглянул в большую комнату. Мама, похоже, только недавно вернулась с ночного дежурства, спала, натянув на себя одеяло. Катюха уже проснулась, лежала на кровати в трусах и майке снова с книгой в руках. Да уж, нижнее белье в это время потрясает своей кондовостью, будь моя воля, открыл бы подпольный цех по пошиву приличного белья, пусть наши советские женщины будут самыми красивыми, элегантными и сексапильными! Эх, мечты, мечты…
Я всмотрелся в название книги: «Всадник без головы». Прочитал даже имя автора мелкими буквами, хотя и так его помнил – Майн Рид. Хм, а ведь у меня и зрение отличное, так-то было минус два, только очками и тем более линзами я принципиально не пользовался. Есть всё-таки плюсы в молодом организме.
– За молоком я сходила, пока ты дрых, – негромко отчиталась сестра не без упрёка. – Бидон вон на столе, можешь пить на завтрак с бутербродом. Или кашу тебе сварить?
– Не, не надо кашу, я так, с бутербродом. И лучше чай, наверное, а то молоко для желудка с утра слишком тяжело будет.
– Тогда шуруй на кухню, кипяти чайник, – отрезала Катька, снова уткнувшись в книгу.
Ага, чайник вот, с вечера стоит на столе. Это хорошо, а то пришлось бы искать на кухне, какой из чайников наш, народ спрашивать, объясняй им, что меня типа током шандарахнуло и память после этого отшибло. У матери наверняка истерика случится. Оно мне надо?
На кухне находился только немолодой тощий мужик в грязной майке. Он держал татуированными пальцами самокрутку, которую смолил в раскрытую форточку, периодически срываясь в захлебывающийся кашель.
– Здорово, Егор, – хрипло приветствовал он меня, обернувшись на звук набирающейся из крана в чайник воды.
– Здрасте.
Не мешало бы добавить его имя-отчество, но как зовут этого мужика, я, хоть убей, не знал, хотя он-то наверняка был уверен, что Егор Мальцев его прекрасно знает.
– Чё-то ты стрёмный сёдня с утра, как не свой прямо, – выпустив струйку сизого дыма в форточку, констатировал сосед.
– Да… Голова что-то разболелась.
– Чифирни, и всё пройдёт.
Кривая ухмылка, от которой мне стало малость не по себе, разрезала нижнюю часть его аккуратно выбритого лица. Надо бы у Мухи поинтересоваться, что это за тип с такой уголовной рожей, что от одного взгляда обосраться хочется. Даже мне, повидавшему в жизни немало физиономий подобного типа – судьба музыканта куда только не забрасывала, доводилось и в зонах выступать.
Кстати, мы же договорились с Мухой в десять утра идти на пустырь играть в футбол против якиманских. То есть ребят с района Якиманки. За нас
