Судя по тому, о чем переговаривались остальные, Уэсли с дружками теперь очень долго не смогут появляться в вампирском высшем обществе. А я? Неожиданно я превратился в настоящую звезду. Меня не только окутывала тайна, но я еще и применил магию, использовал не слишком хорошо изученные возможности духа и поставил на место претенциозного бабника. Здешних девчонок мои навыки восхитили, да и многих парней – тоже. Столько приглашений и друзей у меня в жизни не было, а я ведь и раньше на их отсутствие не жаловался.
Однако я был выжат как лимон. Близился рассвет, а я до сих пор жил по человеческому расписанию. Поэтому я принимал поздравления со всей возможной скромностью, а сам осторожно направлялся к выходу, обещая гостям Ванессы, что обязательно навещу их, только немного позже. Нина бросилась мне на помощь и стала помогать мне продираться сквозь толпу, как в начале вечера я это делал для нее.
Она даже успевала тараторить, что меня якобы ждут важные встречи.
– Единственное мое желание – кинуться на кровать и отключиться, – заявил я, зевая, когда мы, наконец, вырвались из особняка Жельски. – Я с ног валюсь от усталости.
– А ты крутой маг! – воскликнула она. – Я и не заметила, что ты прекратил пить. Удивительное самообладание.
– Будь моя воля, я бы не просыхал, – признался я. – Но я стараюсь протрезветь несколько раз в день. Мне трудно объяснить – и нельзя, по правде говоря, но мне нужно кое-что сделать… поэтому мне нужны нормальные мозги и дух. Какая удача, что Уэсли вовремя появился! Я бы не произвел такого впечатления, если бы дело дошло до кулачной драки.
Нина усмехнулась.
– Я в тебя верю. Готова спорить, что ты был бы великолепен.
– Спасибо. Мне жаль, что он тебе такое сказал.
– Ничего, – отозвалась она, пожимая плечами. – Я привыкла.
– Это не значит, что надо молча сносить оскорбления, – добавил я.
В ее взгляде мелькнула боль, и я понял, что попал в точку: Уэсли глубоко ее ранил.
– Угу… То есть мне не говорят такое открыто, но отношение моих работодателей я заметила. А насчет вечеринки ты оказался прав. Кое-кто оказался вполне нормальным. – Она вдруг смутилась. – И спасибо тебе, Адриан, за то, что вступился за меня.
Ее слова и моя скромная победа придали мне решимость, какой я давно не испытывал. Мое унылое настроение, исполненное отвращения к себе, резко повысилось. Я тоже чего-то стою. Пусть мне пока и не удалось найти Сидни, но я способен на решительные действия. Я не должен сдаваться. Кто знает?.. Может, сегодня мне повезет. Мне захотелось поскорее проводить Нину до дома, а потом продолжить поиски Сидни.
Но когда я добрался до своего гостевого номера, выяснилось, что на этом фронте изменений нет. Никаких следов Сидни. Мое радостное возбуждение испарилось, но хорошо хоть, что я был донельзя вымотан и не смог толком обругать себя за неудачу. Я почти мгновенно заснул и проспал до середины следующего вампирского дня: мой организм продолжал гадать, по какому расписанию я живу.
Я очнулся от верещания телефона. Оказалось, что мне пришло эсэмэс от мамы с напоминанием о семейном обеде. Проверив голосовую почту в апартаментах, я обнаружил миллион сообщений от моих новых «друзей». Номер моего мобильника никто не знал, но гуляки быстро рассекретили, в каком из гостевых зданий я поселился, и засыпали меня ворохом посланий. Я мог бы наносить светские визиты в течение нескольких месяцев.
Однако сегодня меня интересовало лишь одно приглашение. От родителей. Я довольно холодно относился к отцу, но мама не поленилась приехать за мной в Палм-Спрингс. Вообще-то, она очень много чего для меня сделала, и я почувствовал себя обязанным не подвести маму в присутствии ее друзей. Я оставался трезвым и потратил день на всякие нудные дела, вроде стирки, так и не приняв ни одного из полученных мною приглашений, в том числе и от Нины. Она вызывала у меня симпатию, и мне с ней было весело, но внутренний голос говорил, что разумнее держаться от нее подальше.
Я заявился в родительский особняк за десять минут до назначенного времени, в выглаженном костюме и запонках тети Татьяны. Отец встретил меня по обыкновению ворчливо:
– Что ж, Адриан: как я понимаю, какое бы поручение королевы ни привело тебя обратно, оно наверняка важное.
Его реплика меня ошеломила, но в гостиную ворвалась моя мать, невероятно элегантная в изумрудно-зеленом шелке.
– Натан, милый, не пытайся выведывать у него государственный тайны! – Она положила ладонь мне на рукав и с негромким сдержанным смехом добавила: – Он не дает мне покоя с тех пор, как королева позволила мне сопроводить тебя во дворец. Я сказала Натану, что захотела с тобой повидаться, но он убежден в обратном. Дескать, мне известно нечто такое, чего не знает он!
Я разобрался в ситуации и, когда папа отвлекся, бросил на нее благодарный взгляд. Мать не сказала ему, что обнаружила меня в Калифорнии в пьяном отупении и спасла меня от стремительного скатывания под откос. Она позволила моему отцу считать, что поездка в Палм-Спрингс была обычным материнским порывом, и даже использовала все это как повод повысить мою репутацию. Кстати, я мог не скрывать от отца свое прискорбное поведение, но должен был признать, что жить мне гораздо легче, когда у него нет против меня никаких аргументов. Сказать, что он мной гордится, было бы преувеличением, но сейчас он выглядел приветливым и доброжелательным, и я надеялся, что вечер пройдет терпимо.
Вскоре дом заполонили персоны королевской крови, с которыми мне изредка приходилось встречаться. Похоже, моим родителям захотелось произвести на них впечатление. Мама, которая уж точно никогда в жизни ничего не готовила, проследила за всеми действиями повара и добилась, чтобы каждое блюдо