вплывали за ними, резонно опасаясь засады, но теперь они тоже гнали вперед, давя тапок в пол. Даже груда камней, внезапно оказавшаяся у них на пути, на которую беглецы возлагали определенные надежды, их не задержала. Водитель БРДМ лишь добавил газу, заставив тяжелую машину рвануться вверх, и, сшибив силовым щитом несколько камней, которые не смог обойти, перемахнул через препятствие, о которое на такой скорости можно было разбиться в лепешку. Тряхнуло, конечно, но это уже были мелочи. Обмануть их внезапным поворотом с воды на сушу Игорю тоже не удалось и, хотя дистанция не сокращалась, но и увеличиваться не собиралась. Недостаток знаний о поворотах федералы восполняли большей мощностью своей машины и, соответственно, преимуществом в динамике на прямых участках. Игорь видел это на экране локатора, матерился сквозь зубы, но сделать ничего не мог.
— Почему ты не стреляешь? — неожиданно спокойным голосом спросила вцепившаяся в свое кресло Адалия. Палей, сидевший в соседнем кресле, ничего не спросил, для него это был всего лишь выброс адреналина, и он, не до конца понимая опасность, азартно смотрел в экран.
— Бесполезно, — рявкнул Игорь. — Мне их броню не пробить ни под каким соусом.
— Они нас догонят?
— Нет. Держи штурвал.
Хорошо еще, системы управления здесь дублировались, и девушка смогла перехватить управление без лишнего риска. Скорость моментально упала, но Игорю было уже все равно. Механическим, еще в годы учебы отработанным движением проверив удерживающие его ремни, он положил на колени гранатомет и рванул ручку катапульты.
Ощущения были… непередаваемые. В последний раз он катапультировался, когда получил травму, и сейчас ему было, во-первых, страшно, а во- вторых, когда кресло вышвырнуло из «Феникса», еще и дико больно, однако сознания Игорь не потерял. Взмыв на сотню метров вверх и пробив листву, он на мгновение завис, а потом аварийная гравитационная подушка начала плавно опускать кресло на землю. У Игоря было не более минуты, но он успел найти глазами вражескую бронемашину и, вскинув гранатомет, расчетливо всадил ему гранату точно позади башни.
Получилось в точности, как он и ожидал. Экипаж БРДМ гнал машину вперед, настроив конфигурацию силового поля таким образом, чтобы прикрывать от неприятных сюрпризов лобовую полусферу и днище. Таким образом они обеспечивали максимальную защиту от сюрпризов, которые, теоретически могли преподнести им беглецы. Один раз, на реке, это абсолютно грамотное решение им уже помогло. Вот только удара с неба они не ожидали, да и не могли ожидать, и защита сверху была чисто символической. Огненная игла, прошив ее, как бумагу, ткнулась в броневой лист. Три миллиметра брони… Абсолютно ненужной при силовом поле брони. Теоретически ненужной… Брызнули во все стороны капли расплавленного металла, и вся злость кумулятивного заряда пошла вниз, протыкая жертву насквозь. Отражающие панели силовой подушки, расположенные под брюхом БРДМ, вылетели из своих гнезд и перекосились. Машина, потеряв управление, нырнула вниз, разом погасив от удара силовое поле, вспахала десяток метров грунта и с треском финишировала о ствол крупного дерева. Получив удар такой силы, дерево с жутким, каким-то инфернальным звуком накренилось, приподняв искалеченный броневик вывороченными корнями, но, уперевшись в густую стену себе подобных, устояло. Вряд ли ощущения тех, кто был в БРДМ, можно было назвать приятными, но амортизирующие кресла не дали им размазаться о панели.
Кресло Игоря плюхнулось совсем рядом, в трех десятках метров, но много времени заняли ремни, да и идти было неудобно — посадка оказалась не самой мягкой. Когда он, хромая, подбежал, верхний люк был уже открыт, один из десантников стоял рядом, прислонившись к борту, второй пытался вылезти, мотая головой — приложило его, видать, знатно.
Прыжок! Птичкой взлетев на броню, Игорь с размаху приложил вылезающего кулаком по макушке. Тот нырнул вниз, как гвоздь под молотком. Еще прыжок… Десантник, выбравшийся первым, ухитрился продемонстрировать неплохую для контуженого реакцию и не только отклеился от машины, но и успел принять какое-то подобие боевой стойки. Угу. Обычный десантник, не пилот и не спецназовец, чудовищно дорогие импланты ему были просто не положены. Два коротких удара, бесчувственное тело сползает на землю, а Игорь уже вновь сверху. Башенка поворачивается как-то неуверенно, рывками… Ухватившись за ствол пушки и едва не взвыв, поскольку он все еще был горячим, Игорь рванул его вверх. Ствол со скрежетом поддался и через секунду смотрел уже в небо. Все, кончено.
— Эй, умники! — Игорь старался, чтобы его голос звучал ровно и спокойно, однако это не совсем получилось, и в конце фразы он все же позорно дал «петуха». Впрочем, там, внутри машины, это вряд ли заметили. — Выбирайте сами — или вы сидите тихонько и держите ротики на замке, или я вам в люк гранату кину.
В ответ раздалось вполне ожидаемое ругательство, однако щедрое предложение было принято. Во всяком случае, глупости делать никто не пытался. Оставалось лишь сделать неприличный жест и идти прочь.
«Феникс» Игорь догнал лишь через два километра. Бронетранспортер стоял, развернувшись в сторону, с которой можно было ожидать появления противника, и башня его держала тропу под контролем. Впрочем, Игоря узнали сразу, и с радостными воплями, которым позавидовал бы любой индеец, бросились ему навстречу.
— Да живой я, живой, — через силу выдохнул Игорь. — Все, хватит уже, задушите. Давайте в машину — и поехали… Везти сама будешь…
Его и повезли, периодически отвлекаясь от дороги. То для того, чтобы убедиться, что он никуда не делся, то чтобы носом шмыгнуть. То и другое можно понять, а вот когда бронетранспортер пару раз едва с тропы не слетел — это уже плохо. Правда, довольно скоро они выбрались на открытое место, с которого смогли опять спуститься к реке. А еще через полчаса они были возле одного из действующих входов на базу. Повинуясь команде, гостеприимно
