Мне бы более пристально вдуматься в то, что написано на странице, но я всегда плохо разбирался в географии. Хотя кое-что привлекло мое внимание: среди прочих каракулей в глаза отчаянно бросалось одно слово, написанное кроваво-красным цветом и дважды подчеркнутое, — ОПАСНОСТЬ. Если это слово было призвано каким-то образом мне помочь, то этого не случилось! Чем больше я пытался вникнуть в смысл происходящего, тем больше запутывался, пока наконец до меня не дошло, что я смотрю мимо книги.
Вдруг раздался резкий хлопок — и темнота сменилась светом. В небе появилась луна. Она была бледной и запыхавшейся, как будто беспокоилась о том, что надо поскорее осветить мир.
Книга захлопнулась. Открыть ее мне больше не удалось, и я небрежно засунул ее в карман рубашки.
Теперь я увидел, что фонарный столб находится на вершине горы. Горы, стоящей в окружении множества других гор, в беспорядке разбросанных вокруг нее. Кроме них, не было видно почти ничего. Они были всех форм и не совсем обычных цветов — от ярко-красных до ярко-желтых и оранжевых; самая большая гора поражала невероятной голубизной. Когда я лучше рассмотрел их, то понял, что они стоят нарочито обособленно, словно обиженные друг на друга гиганты. Меж гор, освещенный лунным светом, медленно растекался и поднимался туман. Вот он у подножия, теперь еще выше — окутывает все, до чего добрался. Эта картина больше напоминала сон, странный и будоражащий воображение. Мне вспомнились лица на старинных открытках, которые люди посылали друг другу в подарок на Рождество: от них веяло какой-то неуловимой печалью, хотя на лицах изображенных героев всегда были улыбки.
Я подумал, что все-таки эта книга о луне, о фонарном столбе и о Билле Тиббете. И где-то у самого подножия меня, может быть, ждет Мердл Клэй, Мэри и даже Стрингеры. Все может быть…
Глава 6
Приключения в горах и лестница вверх
— Человек, сидящий на дереве… гм… камни, отмеченные на местности, э-э-э… дорожка… — я рассказал Мог о Мэри, о Дженни Ганивер, о двух посланиях с просьбой вернуть книгу и помочь кого-то спасти, и пытался вспомнить все то немногое, что я запомнил на карте.
Мне казалось, мы шли целую вечность. Я обнаружил, что, несмотря на то что мы затерялись на вершине горы, у нас есть один плюс: идти можно было только в одном направлении — вниз. Но мы никак не могли никуда добраться. Все, что показала мне книга, словно тайну, надежно скрыл туман. Лишь краем глаза я мог улавливать темные размытые очертания.
— Тебе следовало показать мне, что ты увидел в книге, — укоризненно сказала Мог. — А то, может, мы ходим кругами.
— Не ходим! Мы спускаемся по горе вниз. И вообще, это моя книга, что хочу, то и…
Мог не слушала меня. На ее мордочке снова появилась плутоватая усмешка, уши ее начали подергиваться. Она к чему-то прислушивалась.
Сначала из-под земли раздался отдаленный гул. Затем он плавно перерос в грохочущие звуки, напоминающие расстройство желудка. Это было самое громкое свидетельство его несварения за всю мою жизнь! Внезапно все смолкло.
Нам ничего не оставалось, как идти дальше. Туман всюду сопровождал нас. С течением времени размытые фигуры меняли свои очертания: скалы превращались в кусты, кусты — в деревья. Крохотные кустарники с треском разламывались, когда мы продирались через них. Все растения были увядшие, деревья мертвые, а земля — совершенно сухая. Я заметил еще одну странную вещь: на этой горе не было ни одной живой краски — кругом царил цвет серой плесени, как будто вся природа здесь болела.
Я увидел, как Мог снова навострила ушки. Через какое-то время земля заходила ходуном и стала раздвигаться под моими ногами. Я повалился на спину.
— М-М-м-я-я-я-У-У-У! — завопила Мог, словно ее ошпарили кипятком, и испарилась в тумане.
Я слышал, как рушатся скалы, трещат и валятся деревья, и молча наблюдал, что произойдет дальше.
Наконец грохот прекратился, земля разверзлась, и передо мной появилась чья-то огромная мускулистая ручища. Ее загребущая ладонь была размером с огромный черпак. Затем появилась голова на толстой шее, плотно вкрученной в коренастое тело. Голова имела глаза — крошечные, словно черные смородинки, и холодные, словно шляпки гвоздей. Видимо, это был какой-то старик или… горный тролль — герой всяких там детских сказок. Кем бы он ни был, он сел на край ямы, из которой только что вылез, поводил своим носом по воздуху и чихнул. Должно быть, таким образом он принял какое-то решение.
— Вылезайте, — произнес он.
— А ты уверен, что здесь безопасно, Грундигер? — обеспокоено поинтересовался голос, доносящийся из глубины ямы. — Ты там, случайно, не свалился с края?
— Конечно, не свалился, иначе как бы я с тобой разговаривал, а, Брагела? — ответил Грундигер и залился грубоватым смехом, глубоким, как папины
