неподходящий момент.
Все еще глядя на короля Авении, я сказал:
– Похоже, наша приватная беседа окончена. Надеюсь, ваша спина прошла, правда, только в том случае, если больная спина не помешает вам напасть на меня.
Варган рассмеялся.
– Не давайте мне повода нападать, юный король. Потому что, если будет серьезный повод, больная спина меня не остановит.
Мы пожали друг другу руки, после чего я велел Грегору идти за мной.
Он пошел рядом, примеряя свой шаг к моему, пока мы пересекали обширный двор замка.
– Но отпевание…
– Все это не больше чем спектакль для знатных господ, которых не интересует ничто кроме их самих.
– Это не мое дело говорить королю, как ему вести себя на похоронах собственного отца, но…
– Вы совершенно правы, Грегор. Это не ваше дело.
Я почувствовал, как в нем закипает раздражение, но он взял себя в руки и спокойно сказал:
– Что имел в виду Варган, когда говорил о поводе для нападения?
– Он сделал мне предложение. В обмен на обещание мира он хочет часть нашей земли.
– Непростой выбор. Но с вашим отцом это всегда срабатывало.
– Со мной не сработает. Мы будем защищать границы своей страны.
– Кто будет защищать? Вы, ваше величество, отправили всю свою армию к озеру Фолстен, с целью защитить одну территорию, оставив без защиты другую. Это пустая трата сил и совершенно нецелесообразное решение.
На самом деле, это было тактическое решение на случай, если в Картии начнется война. Я хотел раскрыть свой план Грегору и регентам, но Кервин предостерег меня от этого. Регенты уже ставили под сомнение мою компетентность как короля. Кервин считал, что это лишь добавило бы им уверенности в своей правоте.
– Верните людей в Дриллейд, – сказал Грегор. – Они нужны мне здесь.
– Зачем? Чтобы они тут чистили сапоги и ходили строем? Кому от этого будет польза?
– При всем уважении, сир, раз уж мы задаем вопросы, могу я поинтересоваться, почему на вас плащ стражника и почему вы прячете руку?
Я остановился и повернулся к нему, тяжело дыша. Затем нехотя откинул полу плаща, чтобы он мог видеть мою перевязанную руку. Рукав под повязкой был пропитан кровью, она сочилась из-под насквозь промокшей ткани.
При виде раны Грегор изменился в лице, казалось, что все его мышцы напряглись. Даже несмотря на перевязку, сделанную Имоджен, от прохладного воздуха рана начала гореть, и я снова прикрыл ее плащом.
– Двое пиратов проникли в стены замка, – объяснил я. – Варган, должно быть, помог им.
– Вы знаете это наверняка?
– Да.
– И у вас есть доказательства?
– Ну… нет.
Не очень стараясь скрыть свое пренебрежение, он сказал:
– Ваше величество, а что, если эта война существует лишь в вашем воображении? Может быть, Варган не имеет никакого отношения к этому происшествию, и вы так думаете лишь потому, что заранее решили, будто он хочет на нас напасть.
– Он собирается напасть! – Грегор отвел взгляд, но я все равно продолжил: – Ему нужны наши земли, наши природные богатства. Они возьмут все, что у нас есть, и уничтожат нас.
– Мы много лет жили в мире. Ваше возвращение домой не может ничего изменить.
– Конечно, оно все меняет. Четыре года назад мой отец убедил всех, что я погиб при нападении пиратов. Теперь, когда я вернулся, наши соседи, решив, что их сознательно обманули, посчитают ложь отца смертельной обидой. Последствия моего восхождения на престол неизбежны, и с ними надо считаться.
Грегор слушал меня, поджав губы, а потом ответил:
– Если бы вы были старше, то могли бы приказать солдатам начать войну прямо сейчас, и я повел бы их. Но до совершеннолетия вам придется смириться с тем, что некоторые решения вы не можете принимать без поддержки регентов. И если вы, король, простите меня за прямоту, хотите знать и мое мнение, то я считаю, что решение возвести вас на престол вместо того, чтобы подумать о кандидатуре королевского наместника, было принято слишком поспешно и только в порыве всеобщего восторга. Надо было принять вас дома как принца и дать время привыкнуть, прежде чем взваливать на вас всю тяжесть управления королевством.
