меньше, устаешь быстрее. Тезей едва ли не в первую неделю сумел выучить ее привычки, не настаивая на длительном, разрушающем режим сексе. Он и сам был из скорострелов, хотя по виду не скажешь.
И вот, не пришел.
Прокурорская дочка, злобно подумала Антиопа, выпивая традиционные утренние поллитра воды. Наглая стерва! Готова поклясться, Тезей у нее. Все мужики козлы, только помани. Ты не спишь, воображаешь себе всякие ужасы, судорожно вспоминаешь, все ли найдется в твоей домашней аптечке; ты готова ставить примочки на его синяки и ушибы, а он, козлина, кувыркается на сексодроме размером с футбольное поле, разминая сиськи вздорной гадюке. У гадюк нет сисек? Есть, как не быть! У этой точно есть, сама видела…
Не пришел, да.
Натянув хлопковые шорты и желтую майку с рекламой клуба, размышляя о том, как хорошо бы кого-нибудь убить, а главное, даже известно, кого, Антиопа в носках прошлепала к входной двери, обула кроссовки, шагнула на крыльцо и встала, как вкопанная.
– Доброе утро! – мужчина достал полицейский жетон. Солнце ударило в латунь, начищенную до блеска, и вернулось солнечным зайчиком, Антиопе в левый глаз. – Инспектор Синид, к вашим услугам.
– Сгинь, – мрачно поздоровалась Антиопа.
– Что, прошу прощения?
– Сгинь, говорю. У меня утренняя пробежка. Или я арестована?
– Ни в коем случае. Просто у меня есть к вам несколько вопросов.
– Нет ничего лучше, – инспектор попятился, когда Антиопа двинулась вперед. Вне сомнений, он был не только крепким, плотного сложения, но еще и разумным человеком, желающим дожить до глубокой старости, – чем пробежка до восхода солнца. У меня режим, инспектор. В половине шестого я бегу, ясно? В это время мой организм переживает всплеск физиологической энергии. И я не желаю тратить этот всплеск на пустую болтовню.
Инспектор Синид улыбнулся:
– Тогда я бегу вместе с вами. Что на это скажет ваш замечательный организм? Уверен, вам не составит труда отвечать на бегу.
– А тебе?
Антиопа мало к кому обращалась на «вы». Инспектор? Чепуха. Если заранее представляешь, чего от тебя ждут, если соответствуешь, оправдываешь ожидания – это прячет тебя от любопытных взглядов лучше кирпичной стены. Они видят гору мышц, и все.
– Что мне?
– Тебе не составит труда задавать вопросы на бегу?
– Не попробуешь, не узнаешь. Приступим?
Антиопа пожала плечами. Она знала, что в ее исполнении это выглядит монументально, и без зазрения совести пользовалась эффектом. В следующую секунду гравий дорожки зашуршал под ногами амазонки, калитка распахнулась со слабым взвизгом, и Антиопа выбежала на улицу. По утрам, начиная кардио-тренинг, она всегда бегала в умеренном темпе, хотя сегодня ее так и подмывало рвануть по полной, чтобы въедливый инспектор задохнулся, споткнулся и сломал себе обе ноги. Он не пришел, напомнила себе Антиопа, имея в виду вовсе не инспектора.
Вот же сволочь: не пришел, словно так и надо.
– Почему? – спросил инспектор.
Он пристроился рядом, на шаг позади. Бежал инспектор без напряжения, свободно, чуть наклонившись вперед. Кроссовки, отметила Антиопа. Он тоже обут в кроссовки. Как знал, что придется бегать. Свободные брюки, летняя рубашка, легкая ветровка с сетчатыми вставками. Может, и правда знал?
– Что почему?
– Почему не в зале? На беговой дорожке?
Антиопа промолчала.
– Раннее время? Ваш зал работает круглосуточно. Не хотите потом, – инспектор наладил дыхание. Теперь он мог изъясняться относительно длинными фразами, с учетом алогичных пауз во время вдохов, – возвращаться домой? Для завтрака?
– Погода, – буркнула Антиопа. – Хорошая погода.
И дурное настроение, без слов добавила она. На дорожке я захлебнусь ядом.
– Разгоняете метаболизм? Подъем ни свет, – вдох, – ни заря…
Ускорение обмена веществ на три-пять процентов, мысленно согласилась Антиопа. Инспектор начинал ей нравиться. Мужчина серьезный, с пониманием, не чета тупым гориллам-борцам. Такой если обещает, то приходит. А если не обещает, все равно приходит.
– Аэробные нагрузки…
Антиопа кивнула.
– Частое питание? Семь раз в день? Восемь?
– Девять. Три тысячи килокалорий.
