Которые заработают сами и заплатят изрядные налоги в казну Темного Двора.
Кристиан и Мстислава уныло переглянулись, но оспаривать предложение не стали: учитывая обстоятельства, нав предложил идеальный выход из положения.
– Так и запишем, – пробубнил агент.
– Так и запишите. – Сантьяга оглядел развороченную Тверскую и добавил: – И еще запишите, что тротуары нужно расширить: я люблю иногда здесь прогуляться.
И улыбнулся, глядя на то, как быстро сотрудники Службы утилизации убирают с лица Тайного Города останки Мертвой Королевы.
Эпилог
– Наша старая договоренность потеряла силу, отец Динамус, – мягко произнес Сантьяга, располагаясь в предложенном настоятелем кресле. – Признаюсь, мне с самого начала не нравилась идея оставить в Обители зашифрованный экземпляр, но один из ваших предшественников лично поручился, что книгу никто не сможет прочитать. – Пауза. – Видимо, он знал, что не доживет до этого дня.
– Иногда и у нас бывают приступы предвидения, – несмешно пошутил Динамус, без восторга разглядывая гостей: помимо комиссара, в кабинете настоятеля находились Кристиан ле Сейдж и фата Мстислава. И еще брат Висцерус, но его присутствие Динамуса не раздражало. Напротив, он был рад старику, поскольку тот, как тут ни крути, должен был разделить с Динамусом ответственность за случившееся.
– Жаль, что вы не предвидели эту ситуацию, – заметил рыцарь.
– Да, конечно. – Настоятель покачал головой, показывая, как сильно сожалеет, но по-прежнему смотрел на Сантьягу.
– Мы уничтожим «Трактат», – негромко произнес нав.
– Я распоряжусь, чтобы вам его отдали.
– Мы уже изъяли книгу из закрытого зала библиотеки, – вежливо сообщил Сантьяга. Вежливо по тону, но не по смыслу.
– Не самый дружеский шаг с вашей стороны, – проворчал Динамус.
– Это в качестве наказания.
Эрлиец крякнул, но промолчал.
– И все? – изумилась фата. – Это все наказание?
– А чего вы хотите? – поднял брови Сантьяга. – Своими беспардонными действиями мы уязвили самолюбие отца настоятеля.
– А это, поверьте, очень серьезно, – с легкой угрозой в голосе добавил Динамус. И посмотрел на комиссара, за которого привык прятаться, когда кому- нибудь угрожал.
Тот задумчиво улыбнулся. Представители Ордена и Зеленого Дома помрачнели. Они, конечно, понимали, что Сантьяга станет выгораживать подданных князя, но не думали, что он выведет их из-под удара с таким элегантным нахальством.
– Может, наложим на Обитель штраф? – неуверенно предложил Кристиан, которому великий магистр посоветовал «не спускать дело на тормозах и показать эрлийцам, как сильно они облажались».
– Можно и штраф, – неожиданно легко согласился настоятель. – Но в этом случае нам придется поднять расценки на наши услуги примерно на тридцать процентов. И поверьте, я позабочусь о том, чтобы все жители Тайного Города узнали, кому обязаны этим нововведением.
После такого предложения продолжать ле Сейджу расхотелось. Разговор, почти не начавшись, плавно закончился, и лишь у Висцеруса, как выяснилось, остался вопрос, который он хотел обсудить:
– Иногда я думаю, спасли бы мы несчастного Гематуса, если бы знали, чем это закончится? – тихо произнес старик, не обращаясь ни к кому конкретно. Просто произнес, глядя в окно, за которым на Царицынский парк падал первый снег.
– Зная, что он натворит в будущем? – тихим эхом повторила Мстислава.
Кристиан неловко дернул плечом.
– Думаю, спасли бы, – ответил старику Сантьяга. – Вы всегда боретесь за жизнь. Всегда.
– Герой, значит?
Вопрос прозвучал мрачно и намеренно провокационно, однако уйбуй не растерялся:
– Герой в нашей семье один – великий фюрер Кувалда! – прокричал Дрезина, преданно пожирая глазами высокое начальство. – Великолепный! Отчаянный! Решительный!
– Это почему я отчаянный? – нахмурился лидер Шапок.
– Потому что можешь принять любое, даже самое внезапное решение, – вывернулся уйбуй, сообразив, что использовал неудачный эпитет. – И мы, твои верные воины, обязательно его исполним!
– Такие уж и верные? – Кувалда испытующе посмотрел на уйбуя. И несмотря на то, что глаз у великого фюрера был один, взгляд пробрал Дрезину до костей. – А кто из «Средства от перхоти» ящик виски украл, хотя я не велел?
– Так ведь трезвые были, – умильно улыбнувшись, объяснил уйбуй. – Как будто сам не знаешь, твое великофюрерство, как это бывает: чего только в
