силы, среди них по-прежнему рождалось большое количество магов… Точнее, не магов, а тех, кто обладает магическими способностями. В большинстве случаев они проживали самую обыкновенную жизнь, лишь изредка удивляя окружающих неконтролируемыми проявлениями сверхспособностей: почувствуют опасность и остановятся за мгновение до упавшего с пятого этажа рояля, не сядут в обреченный самолет, пробудут пятнадцать-двадцать минут без воздуха, ответят на удар молнией, предскажут будущее… Все эти «чудеса» творились неосознанно, в те моменты, когда нераскрывшийся маг накапливал достаточное количество рассеянной по миру энергии, и повторить их бедолаги не могли, как бы ни старались.
Но некоторым везло.
Предприимчивые шасы давным-давно поняли, что такое положение вещей сулит им огромные прибыли, и занялись контрабандой магической энергии и даже артефактов, помогая челам раскрыться и обрести себя. Великие Дома этот бизнес не приветствовали, но поскольку противодействие ему требовало огромных затрат, был достигнут компромисс: контрабандистов обложили колоссальным налогом и предельно жестко предупредили насчет возможных нарушений режима секретности. Шасы поскрипели, пожаловались друг другу, но условия приняли. В итоге сложилась устраивающая всех ситуация: носатые торговали, Великие Дома зарабатывали на получаемых от них налогах, человские маги обретали возможность творить чудеса, но при этом не узнавали о Тайном Городе, искренне веря в ту чушь, что придумывали для них торговцы.
При этом контрабандисты считались самыми жесткими представителями семьи, неудобными переговорщиками и вообще тяжелыми парнями. Честно говоря, Даниил ни за что не обратился бы к ним, но Штара он знал много лет, доверял, и теперь надеялся, что тот не оставит его в беде.
– Привет.
– Вообще-то ночь на дворе, – сварливо отозвался шас.
– А чего не спишь? – хмыкнул врач.
– Ты меня разбудил.
– А что это за звуки на заднем плане? – ехидно поинтересовался Даниил. – Диджей надрывается?
– Забыл выключить телевизор.
– Ты в клубе.
– Это тебе снится, – однако ответил шас неохотно, понимая, что обвинить чела в ночном звонке не удалось, а значит, преимущества в разговоре не будет. – Чего звонишь?
– Штар, мне нужна помощь, – не стал скрывать психотерапевт.
– Продать тебе что-нибудь? – оживился шас.
– У нас большие проблемы.
– Если ты мне звонишь, то проблемы у тебя.
– Ты продал мне бракованный артефакт.
– Какой?
– «Гипнодинамик С».
Контрабандист помолчал, после чего измененным голосом поинтересовался:
– Как тебя зовут? Кто ты? Вы ошиблись номером.
– Штар, хватит паясничать! – резанул Даниил, чувствуя, что их диалог переживает переломный момент: если сейчас торговец «спрыгнет», у него не останется выхода. – Ты ведь понимаешь, что у меня было два телефонных номера перед глазами и то, что я позвонил тебе, а не в Службу утилизации, показывает, как хорошо я к тебе отношусь.
– Я буду все отрицать, – предупредил Томба.
– Из-за твоего артефакта я не могу вывести пациента из транса.
– Чел?
– Чел.
– Отвези его за город и брось в лесу.
– Это очень крутой чел, и в пять утра за ним приедут телохранители.
– Вооруженные?
– До зубов.
– Почему ты не опробовал артефакт на каком-нибудь другом челе? – простонал Штар так, что впервые с начала разговора заглушил грохочущую в клубе музыку.
– А почему ты не сказал, что артефакт бракованный? – вопросом на вопрос ответил врач.
– Не бракованный, а экспериментальный.
– А я как сказал?
– Проклятье! – Контрабандист лихорадочно просчитывал сложившуюся ситуацию, пришел к выводу, что отвертеться не получится, и велел: – Ладно,
