посмотрю, что можно сделать. Сиди дома, никуда не уходи. Я скоро приеду.
– В пять часов клиент должен быть как огурец.
– Лежать в бочке?
– Выходить из моей квартиры в обнимку с телохранителями.
– Выйдет он, выйдет, – пробормотал Штар. – В крайнем случае я вместо него выйду: морок еще никто не отменял.
Даниил уныло вздохнул.
Стандартный артефакт «Дверь» собственными мозгами не обладал, решение о перемещении не принимал и, как правило, строил портал по заранее заданным координатам или на стационарные маяки, проводя стандартную проверку безопасности. Однако нав не собирался следовать проторенной дорожкой и, сжав томик Жуковского в кулаке, не только активировал артефакт, но и перепрограммировал его, на что девушке потребовалась бы пара дней времени и помощь опытного мага. В результате они оказались не в безопасном осеннем парке, куда нацелилась бежать девушка, а в аптеке брата Висцеруса. Днем в ней посменно трудились племянники старика, а ночью за прилавок становился сам Висцерус, обожающий долгие разговоры с клиентами, которые никуда не торопятся, и неожиданные повороты сюжета, которых ночная жизнь подбрасывала ему достаточно.
Нельзя сказать, что внезапное явление раненых сильно удивило эрлийца, но появились они достаточно эффектно.
Перемазанная кровью Тина вывалилась из портала первой, потеряла равновесие и едва устояла, схватившись обеими руками за прилавок. Тяжелый рюкзак долбанул в витрину, стекло выдержало, но с соседней полки посыпались многочисленные флакончики и упаковки. Нав со стоном рухнул следом и прикрыл глаза, словно собираясь вздремнуть. Висцерус же покосился на гостей поверх очков, пососал карамельку на палочке, к которым пристрастился на старости лет, подумал и ехидно произнес:
– Когда я писал на дверях «Круглосуточно», я имел в виду совсем другое.
– Неужели? – осведомилась Тина.
– Ага.
– И что же вы имели в виду?
– Мне представлялись интеллигентные клиенты, милые, болезненные и платежеспособные, которые чинно поднимаются по главному крыльцу…
– Кх-м-м… – неразборчиво высказался нав.
– Он что, ругается? – поинтересовался эрлиец.
– Думаю, он умирает, – не стала скрывать ведьма.
– Этого трудно добиться… – Однако черная кровь, тягуче выливающаяся из незаживающих ран, подсказала старику, в чем дело. – Обсидиан?
– Да.
Висцерус покопался в столе и бросил девушке ампулу с красной жидкостью:
– Сломай у него под носом.
– Просто сломать?
– Да.
– Это же стекло.
– Знаю.
– А если я порежусь?
– Я тебя вылечу.
Противостоять железной медицинской логике не было никакой возможности. Тина вздохнула, послушно поднесла ампулу к лицу нава и переломила пополам. Не порезавшись.
Жидкость, к удивлению девушки, не разлилась, а испарилась, едва смешавшись с воздухом, обратилась в алое облачко, которое следующим вздохом втянул в себя темный.
– Это успокоит его на какое-то время, – хмыкнул подошедший эрлиец. Присел рядом с ведьмой и принялся споро срезать с нава остатки одежды.
– Кто его так?
– Масаны.
– Дикие.
– Какие еще?
– В Службу утилизации звонила?
– Забыла.
– Позвони.
– Да, сейчас… – На девушку стал накатывать отходняк, но старый врач хорошо знал свое дело и ловким движением приложил к лицу ведьмы марлевый
