– Рикард, – сообщил Дрю, изображая сонливость. – Кидается камнями в наше окно. Сырочек, лучше тебе выглянуть, иначе он разнесет и эту комнату.
– Можно я в него ботинком кину?! – возмутилась проснувшаяся Камилла.
– Рикард, что ты тут делаешь? Огурцы сторожишь? – спросила я, высунувшись.
На удивление, мужчина не стал беситься. Лишь помахал какой-то бумажной папкой. Ага… значит, не дождался, пока я сама прибегу за информацией, и решил приманить.
– Наш друг мэра отхватил у тебя аж два свидания. А у меня пока не было ни одного. Это несправедливо!
– Рикард, это же не соревнование! – закатила я глаза.
– Я требую свой кусок внимания! И я серьезно. А еще у меня есть кое-что о-о-очень интересное о твоем доме. Давай иди сюда.
Он протянул руки, словно надеялся, что я вылезу прямо из окна. В пижаме и босиком?
– Сырочек, мне любопытно, – признался Дрю.
– А ты завещание, если что, оставила? – поинтересовалась Камилла. – Кому перейдет лавка, если он тебя прикопает?
– Она арендованная.
– Тогда вперед, – хмыкнула соседка.
– Сейчас спущусь, – закатила я глаза.
– Не трать время, – хмыкнул Рикард.
Сделал едва уловимое движение рукой, и словно кто-то подтолкнул в спину – я вывалилась бы из окна. «Бы», потому что Рикард успел поймать и аккуратно поставить на землю.
– Вообще-то я собиралась одеться и обуться, – сообщила Рикарду.
В этот же момент из окна вывалились мои балетки.
– Спасибо, – не сомневаясь, что это дело призрачных рук Дрю, я погрозила в окно кулаком.
– Пошли на пляж. – Рикард, схватив меня за руку, потащил в сторону дороги. – Могла бы и чего-нибудь вкусненького взять.
– Ты совсем?! Это не свидание! Рассказывай, что нашел!
Рикард только улыбался и целеустремленно шагал к пляжу. В это время там никого не было, только полная луна висела над темной водной гладью. Мелькнула (и тут же пропала) мысль окунуться – никогда не купалась ночью. Но я тут же нахмурилась. Зачем он меня сюда притащил?
Мы пересекли пляж, направившись к его дальнему концу, где у самой воды были установлены небольшие качели. Я сняла балетки и подвернула штанины пижамы, ибо идти пришлось по воде, оказавшейся необычайно теплой для ночи.
С легким весельем наблюдая за Рикардом, я уселась на качели и принялась раскачиваться.
– Выгуливаешь дочку приятеля? – не смогла не поддеть. – Что ты нашел? Показывай!
– Что вы делали на свидании?
– Обсуждали, какая дурацкая у тебя прическа.
Рикард хрипло рассмеялся, одним легким движением качнув меня. Сердце подпрыгнуло – качели чуть не сделали «солнышко». Я заорала и вцепилась в поручни.
– А в детстве ты любила так качаться.
– Фу, – прокомментировала я.
– Дети растут.
– А мужчины – нет. Перетягивают повзрослевших детей, как канат, и думают, что раз заработали высокую должность и длинный отпуск, то могут диктовать всем свои правила.
– Вот скажи мне, – хмыкнул мужчина, садясь на соседние качели, – откуда в тебе все это? То есть… ты росла в доме своего отца – уж я-то знаю, что он за человек. Перед глазами был пример матери, которая, безусловно, прекрасная жена и хозяйка, но… довольно ограниченная женщина. Как у них получилась ты?
– Связалась с плохой компанией? – пожала плечами я.
– Да уж. Но все же, почему ты сбежала? Обиделась – я понимаю. Хотела задеть – тоже. Но почему побег? Ты могла ударить изящнее, использовать репутацию золотой и чудесной девочки, чтобы выставить меня перед всеми скотиной. Сначала я подумал, что ты просто не догадалась. Но сейчас уже не уверен. Как часто ты мечтала о том, что сбежишь и будешь жить самостоятельно?
Я покачала головой:
– Никогда. Ни разу в жизни до той ночи я не думала, что сбегу из дома.
– Но сбежала. Тебя могли ограбить, убить, похитить. Но ты каким-то чудом добралась до Эрстен-града, нашла старый дом и сделала из него магазин. Что мы все пропустили в тебе?
