обширный?
— О да, — сказал Фигаро. — Обширный, но он несколько захламлен.
— Вычистить. До последней пылинки.
— А следует ли доставлять туда какую-либо мебель?
— Не стоит, — сказал маркиз. — Голые стены, голый пол. И никаких ковров туда! А то святые послушники быстро окукливают… э-э, погружаются в молитвенный подвиг. А гвардия вообще должна круглосуточно бдеть, охраняя Его Высокоблагочестие. Кстати, на чердаке есть окна?
— Да…
— Застекленные?
— Конечно.
— Стекла следует вынуть. Так гвардии легче будет вести круговой осмотр.
Мы с Оливией переглянулись. Интересно знать, когда это стекла мешали круговому осмотру. Мешают они только в том случае, если из окна нужно вылететь какому-нибудь… насекомому.
— Заметьте, — поднял пальчик маркиз. — Я не обсуждаю с вами, что следует подавать на стол Его Высокоблагочестию и свите.
— Да, — кивнула Сюзанна. — Мы не обговаривали меню, а это так важно…
— Вот сейчас этим и займемся. Много ли в поместье цветочного меда?
— Достаточно.
— А варений, пастилы, желе?
— Они занимают большую комнату в подвале, маркиз.
— Замечательно, — протянул маркиз. — Две бочки меда — не самого превосходного качества — вам следует растворить в белом вине и поставить чаны с напитком на чердаке. Это питание для гвардии и послушников.
— Какой странный рацион! И потом, через открытые окна на сладость налетят мухи, комары, осы…
— Не страшно, — маркиз улыбнулся или изобразил улыбку, и вот это действительно было страшно. — Как налетят, так и поплатятся за это… Теперь о питании Его Высокоблагочестия. Он вкушает пищу в полном одиночестве и в своих покоях, то есть на крыше. Туда вы отправите чан с вареньем и четырнадцать дюжин куриных яиц.
— Все четырнадцать дюжин сразу?
— Да. Они должны лежать рядами в плоских корзинах и исключительно на солнцепеке.
— Но они же протухнут!
— Это вас не должно волновать, — кузнечикоид внимательно обвел всех нас своими жуткими глазами. — Если вы еще не поняли, к вам в замок приезжает исключительная личность. И у нее свои правила, свои вкусы, привычки и распорядки. Никто не вправе критиковать или, избави Исцелитель, осуждать вкусы и привычки Защитника веры. Все все поняли? Как видите, наши запросы невелики. И несложны. Так что, если вы немедленно приступите к выполнению поставленных задач, то потратите на это совсем немного времени. Как велик святой теодитор в своей непритязательности и скромности! Ступайте, я вас больше не держу. Сам я пока поезжу по поместью. Думаю, в ближайшие часы я вам не понадоблюсь, а все дополнительные вопросы мы обсудим за ужином.
Все мы вышли из покоев маркиза в состоянии тяжелого когнитивного диссонанса. Проще говоря, у нас на некоторое время поехали крыши.
— Крыша, — подал голос Фигаро. — Я, безусловно, повидал в этом замке разных гостей за годы своего служения, но еще ни один из них не устраивал себе покои на крыше. Даже леди Бланши, которая посещала его светлость, как припоминаю, пятнадцать лет назад, поселилась всего лишь в донжоне… Правда, она испортила пять комплектов льняных простыней, сделав из них себе платье со шлейфом, чтобы вывешиваться на нем по ночам из бойницы…
— Не отвлекайтесь, мессер Фигаро, — деликатно тронула дворецкого за плечо Сюзанна. — Давайте подумаем, кого нам послать на крышу.
— Сначала ее надо отчистить от мусора. Пусть это будут конюх, три его помощника…
— Маловато.
— Нам еще чердак от хлама разгружать.
— Логично. На чердак кого? Вассалов же нельзя — они рыцари, они не привыкли таскать тяжести… Горничных?
— Ни в коем случае! Можно подумать, они привыкли таскать тяжести.
— У меня идея, — сказала Оливия. — У нас ведь масса родственников болтается по замку, жрет, пьет и ни дрына не делает. Один Себастьяно Монтанья чего стоит! Надо их в принудительном порядке, в связи со сложившейся ситуацией, заставить помогать в подготовке к визиту Его Высокоблагочестия. Откажутся — всех в двадцать четыре часа вон из замка без узелков со съестными припасами!
— А вот это, — улыбнулся Фигаро, — отличная идея! Наконец-то затраты на проживание и питание этих господ окупятся.
— Я составлю список, распределю всех по фронтам работ, — сказала Сюзанна. — Главное — не пускать никого лишнего на кухню к кухаркам и
