— Еще есть свободные помещения, Марго? — не оборачиваясь, спросил «гвардеец».
— Никак нет, — по-военному ответила ему Марго. — Все остальные комнаты заняты, Борис Борисович.
Борис Борисович Синицын, полковник Федеральной службы времени и руководитель спецподразделения ХРОНОС, с одобрением взглянул на девушку. «Молниеносно осваивается в новой ситуации! Незаменимое для нас качество…» — подумал он и вслух сказал:
— Ну и ладно, примем бригаду здесь… Готовь пациента, я сейчас.
Достав из кармана айфон, Синицын шагнул в чулан и захлопнул за собой дверь. На фоне плохо освещенного коридора было хорошо видно, как за дверью вспыхнул синеватый свет, затем он погас, и послышались человеческие голоса. Не прошло и минуты, как дверь широко распахнулась, и в коридор вывалились, изумленно оглядываясь по сторонам, три человека, одетые в униформу медработников: в бахилах, масках, шапочках, с реанимационным чемоданом и прочей медицинской техникой. Санитары с изумлением уставились на Марго.
— Это что за маскарад? — спросил один из врачей, оглядываясь на Синицына.
— Вы чего, ребята, кино, что ль, снимаете? — добавил другой, с нескрываемым восхищением пожирая глазами Марго.
— Клево! — добавила девушка, катившая за собой капельницу.
— Э… в какой-то степени можно и так сказать, — чуть замялся Синицын. — А на съемках, как вы знаете, всякое случается. Вот и у нас тут… несчастный случай, так сказать… Марго, проводи, пожалуйста, медбригаду к больному.
— Пожалуйста, вот сюда. — Марго как ни в чем не бывало указала на дверь комнаты Резанова.
— А что, разве не эти? — спросил, по-видимому старший, указывая на гвардейцев, развалившихся и перегородивших ногами узкий коридор. — А то я уж хотел вас успокоить — обычный случай алкогольной токсикации.
— Да нет, к сожалению, не эти, — вздохнул Синицын, подталкивая медиков к нужной двери. — Вот тут… у нас ситуация более серьезная.
Хирургическая бригада, с грехом пополам перебравшись со своим инвентарем через храпящих богатырей, проследовала в комнату. Синицын взглянул на Марго.
— Ты пойди там посиди, помоги им, если что… Сможешь? Не боишься? — спросил он. Марго только презрительно фыркнула в ответ. — Ну и отлично… А я здесь покараулю. Мало ли что.
Марго шагнула в комнату, а Синицын, бесцеремонно подвинув гвардейцев, уселся на скамью в коридоре и приготовился ждать.
На операцию ушло гораздо больше времени, чем предполагалось ранее. И дело было даже не в заражении крови, которое действительно началось, а в общем состоянии организма пациента, ослабленного действием яда, который малыми дозами под видом лекарств вводился в организм Резанова. Помимо антибиотиков, для остановки распространения заражения пришлось делать практически полную промывку организма больного. И если учесть условия, в которых пришлось работать бригаде, справились медики с поставленной задачей быстро и профессионально. Синицын зря нервничал. Оперативно решили и проблему нехватки света — подключили к переносной батарее галогенный светильник, который залил помещение невиданно ярким светом. А чтобы его не было видно с улицы, Марго завесила окно тяжелым грубым одеялом.
Наконец все было закончено.
Синицын незаметно для медиков активировал в чулане портал временного перехода, и уставшая, но довольная бригада, так ничего и не поняв, шагнула вместе с ним «из киносъемочной студии» обратно в двадцать первый век.
Марго осталась одна. После яркого света ей потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к полумраку помещения. Она стояла в коридоре, вся превратившись в слух. Гвардейцы уже совсем съехали на пол и храпели, уютно устроившись друг у друга на плече. За закрытой дверью рокотал низкими нотами Егоров. За стеной педерастическим фальцетом ему вторил Макшаллан.
Марго осторожно прошла в комнату к Резанову. Сняв с окна одеяло, она водворила его на место, в ноги к больному, и внимательно огляделась: все вроде было на месте, никаких посторонних предметов, типа бинтов или ваты. Синицын всегда следил за этим особенно внимательно, чтобы, не дай бог, не осталось какого-либо «компромата» от «пришельцев из будущего».
Марго подошла к изголовью больного, взяла в руки свечку и осторожно осветила лицо Резанова. Он наконец-то мирно спал. На бледных щеках даже заиграл робкий румянец. Марго не удержалась и осторожно пощупала лоб больного. Он был еще немного влажный. Девушка откинула пряди волос и осторожно поцеловала его в лоб. Поправив одеяло, Марго оторвалась, наконец, от созерцания поручика, повернулась к двери и вздрогнула.
На пороге, загородив проход, молча стоял Макшаллан. Взгляд его не предвещал ничего хорошего.
Потребовалось всего несколько секунд, чтобы Марго взяла себя в руки. Годы тренировок действовали безукоризненно. В такие моменты полушария ее мозга, как она сама не раз, смеясь, объясняла друзьям, как будто менялись местами. Природный прагматизм отступал на второй план, и она вся превращалась в какой-то сверхчувствительный орган, безоговорочно подчиняющийся ее прямо-таки животной интуиции. В этот момент она действительно напоминала «разящего дракона», который был вытатуирован на ее теле и которого на время операций она обычно скрывала под толстым слоем косметики.
