будут, пофиг какая цена. Так как в услугах эксперта мы больше не нуждались, его проводили до выхода. Не заплатили ему при мне, видимо, сделали это раньше, так как недовольства тот не высказал. Как только эксперт вышел, тот, что моложе, взял «кольт» со столика, осмотрел его, достал из портфеля небольшие кофр с губчатым материалом внутри, положил оружие внутрь и закрыл его. Кофр убрал обратно в портфель.
— Деньги, — коротко сказал я.
Том, расплатись с продавцом, — с ленцой произнёс молодой и, сунув зубочистку в рот, перекатывая её с одного уголка губ на другой, стал с интересом следить, что будет дальше.
Сидя на диванчике в расслабленной позе, я пронаблюдал, как громила, проводив эксперта, идёт от двери ко мне, на ходу надевая на руку кастет. Медлить я не стал, и когда он приблизился на расстояние удара, мой кистень змейкой покинул рукав куртки, чего оба мафиози явно не ожидали, и с деревянным стуком впился в лоб телохранителю. Ха! Да я каждый день тренируюсь: бег, силовые тренировки и боевые. Громила ещё качался, собираясь упасть, как кистень, сделав полукруг, обошёл руку, которой пытался закрыться молодой, и слегка тюкнул его в висок. Удар дозированный был, убивать этих двух щеглов я пока не собирался. Тут с шумом упал громила, и я, вскочив, проверил обоих — пульс есть, потом обхлопал их. Деньги были, но мелочь, на кармане только, хотя у молодого полторы тысячи в портмоне. Забрал всё. Однако деньги я рассчитывал найти не по карманам, это так, в наказание прибрал всё, что нашёл. У громилы и ствол оказался в поясной кобуре, «Кольт-1911», легенда. Я забрал его вместе с двумя запасными магазинами и кобурой. В портфеле, как и ожидалось, в плотноупакованном пакете были деньги. Так и знал, что на всякий случай возьмут их, мало ли, продавец серьёзный человек окажется и кинуть его будет ошибкой. Правда, изучив купюры во вскрытых пачках, я только выругался. Фальшивки. Значит, проводить честную сделку изначально не собирались. Фальшивки я сунул обратно в портфель и осмотрел портмоне молодого. Забрал обе поклажи. Потом покинул кабинет и, стараясь идти незаметно, на меня действительно не обращали внимания, ушёл в служебные помещения, где были туалеты, но свернул к закрытому чёрному входу. В этом баре не было системы видеонаблюдения, поэтому я и выбирал такие точки встречи. Замок чёрного хода простенький был, и я, покинув бар, направился прочь. Но наблюдатель, который здесь ошивался, узнал портфель, вызвонил дружков и пошёл мне наперерез. Я ещё время потянул, давая ему возможность сделать звонок. Ну а когда чёрный тонированный внедорожник подъехал и затормозил рядом, наблюдатель как раз меня схватил. Ну а дальше я действовал быстро: кистенём вырубил наблюдателя, выбил пистолет у одного из двух, что выскочили из машины, врезав ещё ему в солнечное сплетение, и вошёл свинчаткой на тросике вниз живота другому. Ему я ещё ударом кулака по затылку добавил, чтобы вырубить. Обыскав всех, выгреб всё из карманов — документы, деньги, ну и оружие вытащил, убрал трофеи в машину. Кстати, что странно, молодой оказался из Нью-Йорка, он права там получил, а четверо бугаев — здешние. Видимо, задействовали местную сеть для встречи со мной.
Тела я оттащил к помойке и забросал мусором, очнутся — сами выберутся. Потом, подогнав машину вплотную к чёрному ходу, вернулся в бар, в кабинет. Там постарался привести молодого в порядок, хотя бы, чтобы идти мог, закинул одну его руку себе на плечо и повёл к выходу. Сделал вид, что тот перебрал, в туалет повёл, а сам ушёл к чёрному ходу. На улице действовал быстро: молодого, связав ему руки-ноги, загрузил в багажник и, прыгнув на место водителя, свалил подальше от этого бара.
Найдя подходящее место, недостроенную башню парковки, похоже, долгострой заброшенный, заехал под неё и, вытащив оклемавшегося молодого и показав ему целый выводок кредиток в его портмоне, спросил:
— Сколько на каждой денег?
Быстро осмотревшись и скуксившись, он всё же попытался храбриться:
— Да пошёл ты.
— Я умею спрашивать, — вздохнул я. — Сам решил инвалидом стать.
Через сорок минут, забросив молодого обратно в машину, я вывел внедорожник на улицу и покатил к ближайшему банкомату. Тот стонал в багажнике, обе ноги сломаны, в трёх местах, двух пальцев на левой руке лишился, ну и молотком по другим пальцам прошёлся. Не очень жестоко, обычный экспресс- анализ, не думаю, что этот, будучи на моём месте, поступил бы по-другому. Классика жанра.
Потом я до самого вечера объезжал банкоматы, выбирая наличность у них под ноль. Как ни странно, молодой держал ПИН-коды в памяти, а не где- нибудь записанными. Выбив их и узнав, какие средства на картах, я их снимал, набивая тот самый портфель. Сумки я с собой не имел, сто тысяч от продажи револьвера не такая и крупная сумма, вполне по карманам можно распихать. Оружие же для продажи, завёрнутое в материю, сунул ему во внутренний карман куртки.
Правда, эту проблему я вскоре решил, заметил магазинчик секонд-хенда и купил неплохую спортивную сумку. Туда всё и убирал. Отследить нас было сложно, в машине был спутниковый маяк, но я его отключил, из всех телефонов вытащил аккумуляторы, а фора у меня была, и я ею до вечера пользовался. Когда все карточки были обнулены, полтора миллиона американских долларов получилось, я открыл дверь багажника и, положив дипломат рядом с молодым, сказал:
— За оружие мы в расчёте, претензии за кидок к вам больше не имею. Будете искать, всех закопаю.
То, что я — молодой, тот давно понял, как ни маскируйся, это заметно, он просто не подозревал, насколько я молод, наверняка думал лет двадцати или чуть больше. Может, он и не обратил внимания на мои слова, но я вырубил его, закрыл дверцу и, поставив машину на сигнализацию, а поставил я её у парка, бросил ключи в ближайшую урну. Я на самом деле не шутил, действительно, зачищу, если будут меня искать и даже, если повезёт, найдут.
