считается под нашей защитой. А поиском и освобождением Алины, а у неё похоже действительно неприятности, займутся люди отца… Признаться, он у меня не столько бизнесмен, сколько криминальный лидер. В общем, люди у него разные. Насколько я знаю, он отправляет в Россию одного такого, свободного. Кличка у него — Ниндзя, классно фехтует саблями. Правда, он полный отморозок, но отец его ценит. Этот парень — одиночка, один работает, он и займётся поиском и освобождением Алины, я вмешиваться не буду, мне запретили. Вот в принципе и всё. Ниндзя уже вылетел в Россию, а завтра в обед и я рейсовым самолётом вылетаю. Будь на связи.
— Хорошо, — тихо ответила Лиля, и мы разъединились.
— Что ж мне так с матерями моих детей не везёт?! — сам у себя зло спросил я. — Одну пристрелили, вторая пропала. Не знаю, жива ли она.
Успокоив проснувшегося сынишку, которого, похоже, испугал такой мой взрыв, немного поиграл с ним, пока он не заулыбался. Потом вернулся к поиску Алины. Проверив телефон, зарегистрированный на телохранителя, не обнаружил его в зоне той вышки. Значит, служебным пользуется. Проверил все номера, что фиксировались в то время на этой вышке, несколько десятков тысяч, выявил аж три, числившиеся за охранным агентством. Значит, их трое в машине было. Определив, где все три находятся сейчас, выбрал один, хозяин которого, телохранитель, на улице был, и, настроив уличную камеру, навёл её на нужное место. Обнаружил мужчину в костюме, явно поглядываюшего по сторонам и явно кого-то ожидающего у «мерседеса» около дорогого салона красоты на Тверской. Это был не Ворохов, значит, один из неизвестных. Вот два других номера были в одном месте. Найдя вышку, в чьей зоне они находились, проверил недвижимость, которой владел хозяин холдинга, и обнаружил, что там у него находится одна из дач. Даже цену узнал, двадцать миллионов долларов стоила. Высший класс защиты, камеры внутри и всё такое. Оба номера были на её территории, и я подозреваю, что и Алина там, надеюсь, живая.
Найдя номер владельца холдинга, который реально его — по номерам жены, двух дочерей и двух сыновей узнал, — набрал его, одновременно отодвигая занавеску на окне. На улице я рассмотрел няню. Кстати, американцы вообще ходят редко, даже к соседям не ходят, а ездят. Я, конечно, преувеличиваю, но не слишком. Тут авто не роскошь, а средство передвижения. Няня же являлась приятным исключением, женщина хоть и не молодая, но подвижная, любительница спортивной ходьбы. Машина у неё есть, но я ни разу за то время, что она у меня работает, не видел её за рулём. Всё пешком, всё быстро и с улыбкой на лице. Вот с мужем ей не повезло, пьянь и неряха.
— Слушаю, — сказал глубокий баритон с той стороны линии.
Руслан, слушай меня внимательно и не перебивай, — спокойно сказал я, краем глаза наблюдая за приближающейся няней: нужно составить разговор так, чтобы закончить его до её прихода. — Ты попал, ты очень серьёзно попал. Одиннадцать часов назад твои ухари-телохранители Ворохов, Глазов и Уфимцев на служебной машине холдинга на улице Вознесения засунули в «галентваген» девушку двадцати трёх лет. Алину Рокотову. Эта девушка находится под моей полной защитой и покровительством. Если с ней что случилось, о синяках не говорю, это дело житейское, я тебя закопаю. По сравнению со мной ты что клоп, раздавлю и не замечу. В Россию я отправил своих людей, у меня несколько групп, в данном случае будет работать самая отмороженная. Если ей потребуется пол-Москвы вырезать, они это сделают, и винить я их не буду. Жизнь твоей семьи на чаше весов, с одной стороны — Алина, с другой — твоя семья. Если Алина мертва или серьёзно пострадала, я не успокоюсь, пока головы членов твоей семьи не будут доставлены мне на стол. Если услышишь что-нибудь о действиях ниндзя в Москве, вспомни этот наш разговор, это мои люди, и прилетели они в Россию за Алиной. Не найдут её или найдут неживой, значит, за тобой и за членами твоей семьи начнётся охота.
Сразу нажав отбой, я с доброй улыбкой посмотрел на вошедшую в трейлер няню. Тут и Женька голос подал, трубный, показывая своё возмущение.
— Проголодался, я его ещё полчаса назад должен был покормить, — пояснил я няне с немного виноватой улыбкой.
На самом деле в душе у меня бурлила ярость и ненависть. Дело в том, что когда я звонил хозяину холдинга, то проверял местоположение двух номеров телохранителей за последние десять часов, не покидали ли они дачу. Оказывается, покидали, полтора часа их не было. Что им в полдень делать в лесу в течение часа? Вот и я думаю, что могилу копали и хоронили. И с кем бы поспорить, что там закопана Алина? Чёрт, чем она им помешала? Буду в России, узнаю. Будет много крови, это не на эмоциях говорю, просто сухая констатация факта. Меня реально бесила такая подстава. За смерть Ким мстить было некому, а если и с Алиной что случилось, то вся моя ненависть и злоба обрушится на семью Руслана за обеих матерей моих детей. Мне нужен был выход, чтобы выплеснуть всё то, что во мне скопилось, и такой предлог был к месту.
Дальше я действовал быстро. Оставил няне полторы тысячи долларов, позвонил Эдварду, они с женой тоже присмотрят за сыном. Они, кстати, бывало, возились с ним, нравился им мой сынок. Потом отогнал мотоцикл на склад заправки, проведя лёгкую консервацию, после чего, забрав все свои вещи, две спортивные сумки получилось, попрощался с сыном, чмокнув в лобик, и поспешил к дому тётки. Та уже спала, но лист с разрешением покинуть страну по туристической путёвке лежал на столе в гостиной. Прихватив его и ключи от машины, выгнал ту наружу и погнал в Даллас. Меня ждала долгая бессонная ночь, я должен успеть.
Москва встретила меня дождём и слякотью. Представители туристической фирмы уже ждали американских туристов, в них входил и я, так что нас сопроводили до большого автобуса и повезли в довольно неплохую гостиницу. «Славянка» называлась. Номер я сразу заказал одноместный, комфортабельный, так что после оформления и заселения поговорил с работницей фирмы. Та была приятно удивлена, даже обрадована, что я хоть и плохо, но знаю русский язык. Сообщил ей, что в действительности по Интернету познакомился с русской девочкой и буду гулять с ней, поэтому не нужно включать
