– У вас тоже?
– Немножечко есть… Даже не думайте, что обещал, дам, а это не ваш уровень технологий.
– Ясно, что ж, спасибо и на этом.
– Кстати, адмирал, наверху хотите побывать? Давайте завтра днём я вам экскурсию устрою, и вы официально станете первым землянином, оказавшимся на орбите. И возможно, даже облетевшим Луну. Ну, это если времени хватит.
– Знаете, Артур, а отказываться я не буду.
– Вот и хорошо.
– У меня один вопрос по этому предложению. Я один буду или могу кого-нибудь взять?
– Пассажирская вместимость челнока – тридцать шесть человек. Сами выбирайте, кого возьмёте.
Когда всё было готово, мы направились к тральщику. Там, убедившись, что команда сошла, я попытался отправить его в Схрон. Куда там, не пошёл, показывая, что на борту есть кто-то живой. Капитан корабля клятвенно заверил, что все его люди из команды здесь, пришлось искать амулетом. Нашёл. Мышь в камбузе, её с полчаса ловили. Адмирал, узнав, что у меня есть серьёзное судно, попросил и команду тральщика перекинуть в Архангельск, всё же те уже начали осваивать этот корабль. Подумав, я согласился. А так я изредка подсказывал, где мышь, когда те её теряли. Ничего, поймали, и корабль был отправлен в Схрон. Потом вызвал челнок и с четырьмя десятками пассажиров на борту – десять человек стояли, им места не было – полетел в Архангельск.
Пролетая над немецкими позициями, я снизился и, найдя какой-то штаб, по размеру дивизии, облучил его амулетом паралича, после чего совершил посадку рядом с деревней, где этот штаб и находился. Отправил четыре батареи, а это два десятка зенитных автоматических пушек, в Схрон, ну и весь запас боеприпасов добавил, и всю технику с улиц. Моряки с борта членкора за мной наблюдали, но я их не выпускал. Потом пролетели чуть дальше, и там ещё прибрали батарею зениток. Только после того мы полетели в Архангельск.
Так как панели визора с изображением внешних камер были включены, пассажиры имели возможность любоваться полётом. Однако недолго, через десять минут мы уже снижались. На аэродроме нас ждали, действительно все были предупреждены. В сопровождении контр-адмирала, который и будет командовать это эскадрой, мы направились в порт. Командиры всех кораблей уже были известны, Кузнецов сам их назначал, ну, кроме самого маленького, минимум моряков для кораблей подобрали, часть перебрасывали по железной дороге. Это уже не моё дело. Сначала я на берегу передал все зенитки и технику штаба немецкой дивизии, прокомментировав адмиралу, что зенитки для кораблей, чтобы не ворчали, что некомплектные даю, а вся остальная техника, включая шесть бронетранспортёров, пару броневиков и танков, ну и роскошные легковые авто, это уже бонус.
Потом меня на катере отправили в бухту, и в самом глубоком месте я по очереди стал извлекать из Схрона обещанные корабли. Первым – тральщик, его сразу стали буксировать в сторону, а на борт поднималась команда. Она пока неполная была, чуть позже поступит пополнение. Небольшой ледокол расчищал бухту, ломая льды, иначе работать было тяжело. Потом достал три эсминца, там инженеры командовали, пока буксиры отводили корабли в сторону, также на места будущих якорных стоянок. Только в этот раз топки не гасили, наоборот, учили, как поддерживать, чтобы корабли не промерзали. С отоплением там тоже разобрались, но борту оно было. Следом достал оба лёгких крейсера. Буксиры работали медленно, и время уходило. Дредноут я достал уже в полной темноте северной ночи. Он остался на месте, и на его борт поднялась сотня моряков при пяти командирах и сам контр-адмирал. Вот они ночью и стали осваивать корабль. На него двух инженеров выделили, забрав с эсминцев. Освоят моряки эти корабли, и будет у советского флота своя конвойная эскадра, как я понял, её планировали использовать для охраны конвоев. Хотя, может, и ошибаюсь, и это наименование для дезинформации противника – вполне в духе наших моряков.
Было видно, что прожекторы на некоторых кораблях работали, на дредноуте загремели цепями оба якоря. Тот оставался на месте, но якоря спустил. Видимо, чтобы не сносило, не знаю, это теперь уже дела местных. Меня сопроводили до берега, где взвод красноармейцев охранял технику и зенитки, там я достал свой катер – челнок, на котором мы прилетели, давно в Схроне находился, сразу, как все покинули салон, убрал, – ну и полетел обратно в Ленинград.
На месте посадочной площадки меня уже ждал сопровождающий на точно таком же мотоцикле, что я у милиции отобрал. Когда мы мимо складов проезжали, я заглянул в хорошо освещенные недра обоих, там множество людей бегало, машины пустые заезжали, выезжали груженые. «Полуторки» с наполовину разрубленными тушами, стоявшими в кузовах как бойцы, только верёвками связанными, отъезжали от склада-морозильника. Похоже, оба склада почти опустошены, завтра утром можно будет заменить. Хорошо работают, с огоньком. Много военных было, в командирской форме РККА ходят, но и моряков хватало. Похоже, часть продовольствия на позиции уходила. Ну, это и понятно.
Адмирал как раз спускался по трапу, когда я подъезжал, видимо, его о моём прибытии предупредили, так что на борт мы подниматься не стали.
– Произошёл неприятный казус, вашими зенитками были сбиты три истребителя полка Волховского фронта.
– А я тут причём? Было же сообщение, что Ленинград – закрытая для всех воздушная зона.
– Да, это новый полк, только прибыл на фронт. Забыли проинструктировать. Все три пилота погибли.
– Бывает, на то она и война.
– Об этом я и веду речь. Есть просьба дать коридор для прилёта на наш аэродром транспортного самолёта из Москвы. Он прибывает через сорок минут.
